Исчезающая земля

– Ты не в ее вкусе, – ответила Кристина. Ей предали стопку. Она подняла ее и обратилась к гостям: – У кого есть тост?

Сосед протянул Ладе очищенное яблоко. Он порезал его на дольки и вырезал сердцевинку. Девушка положила один кусочек в рот и подняла свою стопку. Последнюю на сегодня, честное слово.

– За Новый год! – сказал сосед. – Пусть завтра мы проснемся здоровыми и счастливыми!

– И пусть сбудутся все наши желания! – подхватил Кристинин брат, обнажив хищные зубы. Соседка толкнула его, и все с их стороны стола подпрыгнули. Лада опрокинула рюмку, алкоголь обжег горло. Она закусила яблоком. За столом оживленно говорили. Она так захмелела, что с трудом различала слова.

Откуда Кристина знает, кто в Машином вкусе? Маша такая… Они не виделись лет семь, с тех пор как поступили в институт. По сути, то послевыпускное лето стало последним для их дружбы втроем. Маша поступила на бюджет в Санкт-Петербургский университет. Перед ее отъездом они неделями напролет валялись в кровати и смотрели комедии, обещали созваниваться как можно чаще, но как только Маша уехала, она пропала. Сначала писала, что учеба не оставляет свободного времени на звонки, а потом и вовсе перестала отвечать.

Когда экзамены на первом курсе закончились, Машины родители позвали Кристину с Ладой в аэропорт встречать дочь: она летела домой на летние каникулы. Из самолета вышла усталая исхудавшая девушка. Подруги обняли ее – кожа да кости. Маша приехала только на каникулы, задерживаться дома она не собиралась.

Вот и все. Целое лето она не отвечала на их сообщения. Когда начался осенний семестр, подруги поняли, что Маша улетела в Питер. Наступили новогодние праздники, потом снова лето, и так пять лет. Питер молчал. Кристина смогла сохранить связь с подругой, но общались они редко. Они с Машей переписывались в интернете, а потом Кристина рассказывала Ладе самое интересное: Маша окончила университет с красным дипломом, нашла работу в западной компании, получает зарплату в евро, съехалась с кем-то и живет теперь в самом центре города, чуть южнее Невского. Две подружки в Петропавловске окончили местный вуз и до сих пор жили с родителями. Кристина работала в магазине спортивных товаров на десятом километре, а Лада – на ресепшен в гостинице «Авача». Маше накладно летать домой, объяснила Кристина. Перелет слишком дорогой. Только за квартиру в Питере она платит двадцать восемь тысяч в месяц.

Как Лада могла прокомментировать эти скудные рассказы? «Ясно» – вот и весь ответ. Или «круто». Ей не хотелось, чтобы на другом конце страны над ней смеялись. Кристина обязательно скажет Маше, что Лада завидует; она собирала все сплетни, какие только слышала. Странно, что Маша продолжала общаться именно с ней; сколько на свете девчонок, которые никого не обсуждают и не пересказывают слухи! В детстве Кристину с Машей крепкая дружба не связывала. Зато Лада с Машей были очень близки, в их телах билось одно сердце.

Во всяком случае, Ладе так казалось. Она отдавала Маше всю себя. Они жили в соседних домах и сидели за одной партой. Если Маша находила интересную книжку, то читала ее Ладе вслух. Иногда они могли читать неделями напролет. Лада укладывалась на ковер в Машиной комнате, а Маша с выражением читала предложение за предложением, лежа на кровати. Так Лада прослушала всего Шерлока Холмса; вот детектив говорит голосом подруги: «Мой дорогой Ватсон, не в моих правилах вставать на пути у следствия». Когда Маша уехала в Питер, с собой она забрала и любовь Лады, но так ее и не вернула.

Ну и пусть. Лада положила в рот еще один кусок яблока. Маша едет. Сюда. Сейчас.

Лучше уж увидеться с подругой сегодня, лицом к лицу, чем однажды вдруг заметить ее на улице, где они росли. Так она сможет поздороваться, оставить их историю в уходящем году и начать новый год, исцелившись от этой раны.

Заиграла более ритмичная музыка. Сосед налил Ладе еще рюмку.

– Мне больше не надо, – попросила она.

– Расслабься. – Парень придвинул к ней стопку.

Сквозь запотевшее стекло позади него не было видно звезд, ночь казалась непроницаемо черной. Не видно огней фар. Лада вздохнула. Кожа у нее мягкая: приехав в дом, девушка попарилась в сауне. К бедру прижалось скользкое мускулистое бедро соседа. Лада склонилась к его уху и поблагодарила, стараясь четко артикулировать слоги. Спасибо.

– Не за что!

Она почувствовала запах свежего пота и табака.

– Как, говоришь, тебя зовут? – спросила Лада. – С кем ты приехал?

Парень улыбнулся. На широкой груди бурые пятна от акне.

– Я Егор, друг Толика.

Лада покачала головой, а Егор указал на темноволосого незнакомца за другим концом стола. Сосед продолжал:

– Толик – крестник моего дяди. Вообще-то меня дядя пригласил. Заставляет чаще выходить из дома.

– Прикольно. Мои родственники, наоборот, хотят, чтобы я чаще появлялась дома, – ответила Лада, опрокинула стопку и улыбнулась. – Ты живешь с дядей?

– Нет, один.

– В Петропавловске?

– На севере.

– Точно, вспомнила. – Лада успела забыть. Егор не был похож на коренного, но, когда его машина показалась перед домом, кто-то упомянул о северных селах. Наверное, Толик.