Исчезающая земля

За обедом они проверяли домашнее задание по математике. Диана исправляла Олю, а та кивала, хотя подруга вела себя некрасиво. Самодовольно. В начальной школе Диана была чудо как хороша. Темноволосая и более угловатая Оля любовалась ее затылком, когда их строили в колонну и переводили из кабинета в кабинет. Теперь девочки учились в восьмом классе. Диана так и осталась круглолицей блондинкой с бледной кожей и яркими губами, как блестящая красная краска на новой машине; но вот щеки покрылись акне. Ресницы, когда-то удивительно белые, стали совсем прозрачными. Посмотришь на подругу – красавица, а потом глядь – перед тобой уже чудовище.

Оля приоткрыла ладони и посмотрела на свой телефон. Ничего.

Днем на физкультуре они с Дианой, как всегда, бегали рядом. Оля старалась бежать в ногу и подстраивалась. Она могла бы побежать быстрее, но, если любишь, идешь на компромиссы. Рядом с дорогими людьми свобода ей была не нужна.

Под окном автобуса скопились машины. Вдоль дороги полыхали оранжевые и багровые листья, белели покрашенные стволы берез, серели пыльные фасады зданий, десятилетиями не видевшие свежей краски. На стенах в автобусе расклеены предупреждения о правилах безопасности от корейского производителя, а русские пассажиры исписали стены толстыми фломастерами. Автобус вез Олю под горку.

Он остановился на шестом километре, у рынка, где старушки продают всякую всячину и пирожки, а потом повернул в сторону «Горизонта». Оля поудобнее уселась на сиденье. Рядом с ней в пластиковой раме дрожало окно. Она представила, как без приглашения заявится к Диане домой, и ей стало противно. Разве лучшим друзьям не нужно говорить, что хочешь их видеть? Она прикрыла глаза, снова открыла их, набрала номер подруги, но та не ответила.

Оля позвонила снова. И еще раз. Скоро Дианина остановка. Прижав телефон к щеке, Оля протиснулась мимо чужих коленей, показала водителю проездной и вышла на углу; всё в этом районе было ей знакомо. В трубке раздавались гудки. Оля сбросила звонок.

Она так торопилась, что стало жарко. Стоя на остановке в трех домах от Дианиного, она сбросила куртку, чтобы ветерок остудил ее плечи.

В этой части города дома выглядели чище. Район называется «Горизонт», потому что он словно висит в воздухе над оврагом, где растут пожелтевшие деревья, и первым встречает рассвет. Оле нравилось бывать здесь. Она обновила новостную ленту – сплошные видеоклипы. Вбила имя подруги в строку поиска. Телефон зажужжал, и Оля чуть не выронила его.

– Привет! – сказала она.

– Это Валентина Николаевна, – ответила мать подруги.

Оля накинула куртку на плечи.

– Здравствуйте!

– Оля, тебе не стоит к нам приходить.

Девчачьих голосов не слышно. Наверняка все четверо в другой комнате.

Оля прищурилась:

– Если честно, я уже рядом с вами. Можно я загляну?

Валентина Николаевна вздохнула:

– Езжай домой. Тебе нечего здесь делать. Разве о тебе никто не будет волноваться? Должна сказать, мы против того, чтобы вы с Дианой общались вне школы.

– Что? – переспросила Оля.

– Диана больше не будет общаться с тобой вне школы.

Именно так всегда говорила мать подруги. Сегодня днем Диана скопировала ее сухой, циничный тон. Притом что слова звучали вежливые. Как понимать это несоответствие? Оле навстречу шла парочка, она уступила им дорогу, сделав шаг в сторону, туда, где заканчивается тротуар и начинается газон.

– Но почему?

– Ты на нее плохо влияешь, – ответила Валентина Николаевна.

Оля плохо влияет на Диану.

– Что? Как это?

Одна из девочек на той фотографии не носила нижнее белье, а первый мальчик у нее появился в пятом классе. Для сравнения: Оля даже сигарету целиком ни разу не выкурила. Она просто всегда была внимательна к подруге, копировала любимые песни на Дианин плеер и хранила в коробке под кроватью дешевые любовные романы, которые Валентина Николаевна не разрешала дочери читать. Иногда за обедом Оля слегка пинала Диану под столом, чтобы над ней подшутить. А еще списывала у нее математику. Вот и все, больше ничего.

– Разговор окончен, – отрезала Валентина Николаевна. – Твое поведение в последнее время вызывает беспокойство. Я ушам своим не поверила, когда Диана сказала, что ты зовешь ее гулять в центр.

– Что в этом такого? Все нормально!

– Нет, не нормально. И ты об этом знаешь. Твоя семья… Никакой дисциплины! Это просто неприлично!

Оля прикрыла глаза рукой. Позади одного из опрятных домов на сопке залаяла собака.

– Моя семья… Это вы о маме?

– А о ком же еще? – ответила мать подруги.

У Оли с дисциплиной все в порядке. Ее безупречная мама, потребности лучшей подруги и собственные ежедневные усилия помогли ей воспитать в себе такую железную волю, что сейчас девочка не могла произнести правильные слова: «Валентина Николаевна, ну вы и тварь». Вместо этого Оля сказала:

– Не говорите так о моей маме.

– Мы говорим о тебе и моей дочери.

– Вы ошибаетесь. Это несправедливо.

– Я все сказала. Можете видеться в школе под надзором учителей, но, пожалуйста, больше не звони Диане в свободное время. Договорились?

Оля молчала.

– Ты меня поняла?

– Да, – сказала она. Только так можно было закончить этот разговор.