Исчезни! (СИ)

— Ты всегда был очень тактичным молодым человеком, милый. Но давай на чистоту. Дже не вернется к активной социальной жизни. Врач сказал, что его мозг функционирует нормально, со временем он сможет продолжить учебу, но… для остальных он всегда останется неполноценным. Он быстро утомляется, часто мучается головной болью, когда недоволен чем-то, становится неуравновешенным и даже агрессивным. Терапевт опасается, что он всегда будет хромать, правая рука у него слабая. Если Дже и будет работать, то дома. А если сможет завести семью, то жена станет ему сиделкой! — Нарам замолчала, чтобы переждать спазм в горле, с трудом выдохнула. — Только я сомневаюсь, что найдется такая дурочка… Джеджун не идет на контакт. В твое отсутствие я пыталась приглашать старых знакомых, чтобы он привыкал к общению с чужими, даже подсовывала ему интернет-знакомства. Ему никто не нужен.

— Прошло слишком мало времени…

— Вот именно, время! Ты не можешь всю жизнь положить к его ногам! Я не позволю тебе этого! Это мой крест! Я не позволила тогда отключить его, я боролась и теперь буду с ним до конца, но ты не обязан.

— Госпожа Ким, вы меня простите, но кто позаботиться о Дже, когда вы… ну…

Лицо женщины сморщилось, она не удержала слез и тихо расплакалась.

— Не знаю… я не знаю, что делать. Мне страшно!

Чон обнял Нарам, чувствуя себя при этом низким и подлым, ведь ночью он посмел дотронуться до Джеджуна. И не мог с точностью сказать, действительно ли его подстегнуло желание помочь парню, или же он подчинился собственной похоти.

В особняке было тихо. Не двигался и Джеджун, прилипнув к стене со своим костылем. Повиснув на нем, он вслушивался в всхлипы бабушки.

Поздним вечером в доме царил хаос.

— Джеджуна, ты мог бы поехать с нами!

— Не хочу.

— Вставай давай, увалень, — прикрикнул дед. — Скоро пылью покроешься уже!

— Не смей так с ним разговаривать! — зашипела его жена.

— Ему нужно больше двигаться, — ворчание старика осталось за дверью, стоило только Нарам выпихнуть его на улицу.

— Ба, купи, пожалуйста, каштаны, — Дже ласковым котенком взглянул на Ким.

— Так ведь это надо ехать на Мёндон!

— Ну, ба-аааа!

— Хорошо, — госпожа Ким запахнула пальто и помахала рукой внуку. — Не скучай без нас, дорогуша.

Вскоре раздался глухой рев двигателя. Машина выехала со двора. Все стихло. Тогда Джеджун торопливо выбрался из кресла и уковылял в комнату, где принялся спешно одеваться. Сложнее всего было справиться с джинсами и носками. Еще сложнее оказалось втиснуться в куртку. Дже редко выбирался на улицу, чаще всего просто кутался в несколько одеял, и его с комфортом катали по двору. Сейчас же предстоял нелегкий путь. Даже не вспомнив про варежки, он подошел к двери и потянул на себя, едва не потерял костыли. Поежился от холода.

Собака встретила его радостным лаем, принялась скакать вокруг и тереться о ноги. Дже попытался отогнать ее, но потом понял, что так он попросту потеряет время — вернутся бабушка с дедушкой и вломят ему по самое небалуй. Нахохлившись, парень побрел по дорожке. По ней стелилась поземка. Следы быстро заметало снегом. У ворот он обернулся и окинул взглядом особняк, почувствовал себя пташкой, набравшейся смелости улизнуть из клетки.

========== Часть 7 ==========

Темень стояла сплошная, несмотря на включенные фонари. Поднявшийся ветер хлестал в лицо снег, практически ничего не было видно. Дже брел вдоль забора, пригнувшись и втянув голову в плечи. Несколько раз его едва не опрокинуло, и лишь надежная стена рядом помогала устоять. Верный Лаки семенил следом, лупил хвостом по бокам, выказывая поддержку, стоило только остановиться. По дороге проносились машины, закручивая снежные вихри. Ветер усилился, стоило только доползти до конца забора, и пес заскулил, словно упрашивая вернуться в дом. И Дже, в конце концов, выдохся, повернул назад. Тягать костыли из снега было тяжело, ноги заплетались и цеплялись одна за другую. Джеджун продрог, практически уже не чувствовал нос, когда ввалился в дом и распластался на диване. Сил не было даже на то, чтобы закрыть дверь. И та шаталась, пропуская внутрь холодный ветер со снегом. Опустив низко голову, собака прошмыгнула в особняк, сразу же исчезла на кухне, ведомая запахами еды. В тепле снег мгновенно растаял, и по полу протянулся мокрый след. Дже спохватился и захлопнул дверь, принялся елозить по полу шарфом, чтобы скрыть улики. Послышался грохот и звон упавших ложек.

— Лаки, не безобразничай там, — выдохнул Ким.

Зная, как им обоим попадет, он поспешил на кухню так быстро, насколько мог. Пес стоял на задних лапах, пытался вытащить из горы посуды поварешку, на которую налипло что-то съедобное.

— Эй, давай на улицу!

Ким вцепился в ошейник собаки, потянул. Но Лаки был сильнее и проворнее, стряхнул с себя парня и умчался осматривать углы вместе с добычей. Джеджун брякнулся на пол, ушиб локоть. И тут только вспомнил, что скоро должны вернуться бабушка с дедушкой.