– Ничего не случится. Деррек сказал, что нужны все восемь.
– Прости, – Мэгги покраснела,
– просто это какая-то неловкая ситуация…– Не страшно. Деньги, конечно, были бы немаленькие, но я понимаю.
– Я удивляюсь, что ты так рвешься это сделать. Ты всегда была очень осторожной…
Что Стейс могла на это сказать? Что им нужны деньги? Что она устала быть правильной? Что ей хотелось порадовать Деррека и заставить его относиться к ней не как к провинциальной девчонке?
Мэгги, казалось, сомневалась, стоит ли говорить. Но потом произнесла:
– Я не доверяю Дерреку.
– Что ты хочешь сказать?
– Точно не знаю. Думаю… думаю, что все гораздо сложнее, чем он хочет нам представить. Где он взял такие огромные деньги на все это? – Она показала на дом.
– На твоем месте я бы держалась от него подальше. Джон-Пол прав.Стейс нахмурилась и поправила соломенную шляпу.
– Он что-нибудь говорил?
Мэгги подняла ноги кверху и стала обмахивать лицо рукой. По ее ноге бежала струйка пота.
– Нет, просто чувствую это. Ты ему нравишься.
– Что? Кому? – Сердце Стейс замерло.
– Ты знаешь, кому. Просто будь осторожна, вот и все.
Внутри себя Стейс пришла в восторг. Значит, ей не кажется? Что-то происходит между ней и Дерреком. Химия. Желание. Джон-Пол тоже это видит? Поэтому он так себя ведет?
– Не знаю, о чем ты, – соврала она, доставая из сумки книжку «Великий Гэтсби» и пряча за ней довольную улыбку.
…У них с Дерреком появилась привычка встречаться по ночам, когда все спят. Болтать обо всем на свете – о детстве, мечтах, желаниях… Ей казалось, что она знает о нем больше, чем о Джон-Поле, и уже с грустью думала, как будет скучать, когда через четыре дня вернется в Англию. Это были лучшие моменты ее отдыха: они сидели рядом в темноте, что-то пили, вдыхали аромат экзотических цветов, названий которых она не знала, смотрели на тлеющие угольки барбекю и слушали стрекотание сверчков. Они досиживали до рассвета, когда восходящее солнце окрашивало небо розовым и желтым.