Исчезновение Стефани Мейлер

– Кирк Харви? – переспросила она.

– Чего он хочет, полоумный? – спросил Алан, не скрывая раздражения.

– Он поставил спектакль и хочет сыграть его на фестивале в Орфеа. Взамен он…

Анна не успела закончить фразу. Алан вскочил со стула, его бледное лицо вдруг порозовело.

– Спектакль? Ну конечно! Как ты думаешь, он сможет собирать зал Большого театра несколько вечеров подряд?

– Вроде бы это пьеса века, – ответила Анна и показала фото афиши, прилепленной на двери репетиционного зала.

– Пьеса века! – повторил Браун. Он был готов на все, чтобы спасти свою шкуру.

– За возможность сыграть пьесу Харви поделится с нами ценной информацией об убийствах 1994 года и, возможно, об убийстве Стефани Мейлер.

– Дорогой, – ласково произнесла Шарлотта Браун, – а ты не думаешь, что…

– Я думаю, что это дар небес! – ликовал Алан.

– Он выдвигает свои требования, – предупредила Анна, разворачивая листок со своими заметками. – Хочет, чтобы ему выделили номер в лучшей гостинице города, возместили все расходы и немедленно предоставили в его распоряжение Большой театр, для репетиций. Хочет собственноручно написанный и подписанный вами договор. Поэтому я и позволила себе прийти в такое время.

– А гонорара не просит? – удивился мэр.

– Вроде нет.

– Аминь! Ничего не имею против. Давай мне свой листок, я подпишу. И скорей предупреди Харви, что он будет первым именем на афише фестиваля! Пусть завтра же самым ранним рейсом вылетает в Нью-Йорк, можешь отправить ему сообщение? Он во что бы то ни стало должен стоять рядом со мной в пятницу утром на пресс-конференции.

– Хорошо, – кивнула Анна, – я ему передам.

Браун схватил ручку, дописал внизу листка несколько слов, подтверждая свое согласие, и расписался.

– Вот, Анна. Теперь твой ход.

Анна ушла, но, когда Алан закрыл за ней дверь, не сразу спустилась с крыльца. И слышала разговор мэра с женой.

– Ты с ума сошел, полагаться на Харви! – сказала Шарлотта.

– Дорогая, но это же неслыханная удача!

– Он вернется сюда, в Орфеа! Ты понимаешь, что это значит?

– Это значит, что он спасет мою карьеру, – ответил Браун.

* * *

Наконец у меня зазвонил телефон.

– Джесси, мэр согласен, – сказала Анна. – Он подписал требования Харви. Хочет, чтобы вы были в Орфеа в пятницу утром на пресс-конференции.

Я передал ее слова Харви, и тот немедленно возбудился:

– О черт, да! Да! – заорал он. – Пресс-конференция и все такое! Я могу взглянуть на подписанное письмо? Хочу убедиться, что вы не пудрите мне мозги.

– Все в порядке, – заверил я Харви. – Письмо у Анны.

– Так пусть пошлет факс! – воскликнул он.

– Факс? Харви, у кого еще сейчас остались факсы?

– Сами разбирайтесь, я звезда!

Терпение у меня было на пределе, но я старался держать себя в руках. Кирк мог обладать решающей информацией. В полиции Орфеа был факс, и Анна предложила послать письмо в кабинет сержанта Круза, там тоже должен был быть факс.

Спустя полчаса Харви, стоя в кабинете отдела дорожной полиции Калифорнии, гордо читал и перечитывал факс.

– Чудесно! – воскликнул он. – “Черная ночь” наконец увидит свет рампы!

– Харви, – произнес я, – вы получили гарантии того, что вашу пьесу сыграют в Орфеа. Теперь вы наконец можете сказать, что вам известно об убийстве четырех человек в 1994 году?

– Вы все узнаете в вечер премьеры, Леонберг!

– Премьера двадцать шестого июля, мы не можем столько ждать. От вас зависит ход полицейского расследования.

– До двадцать шестого числа не скажу ни слова.

Внутри у меня все кипело.

– Харви, я требую, что вы сказали все, и немедленно. Или я выкину вашу пьесу из программы.

Он презрительно воззрился на меня:

– Закрой рот, Леонхрен! Ты осмеливаешься мне угрожать? Я великий режиссер! Если захочу, ты у меня ботинки будешь лизать!

Это было уже слишком. Я вспылил, схватил Харви за шиворот и припер к стене.

– Говорите! – заорал я. – Говорите, или я вам все зубы вышибу! Я хочу знать, что вам известно! Кто убил семью Гордонов?

Харви звал на помощь, прибежал сержант Круз и растащил нас.

– Я подам в суд на этого человека! – заявил Харви.

– Из-за вас погибли невинные люди, Харви! Пока вы не заговорите, я вас не выпущу.

Сержант Круз вывел меня из комнаты, чтобы я угомонился, и я в бешенстве бросился на улицу. Поймал такси, добрался до деревни трейлеров, где жил Кирк Харви. Спросил, где его прицеп, высадил дверь ногой и стал обшаривать все внутри. Если ответ содержится в пьесе Кирка, нужно просто ее найти. Мне все время попадались какие-то бесполезные бумаги, но потом я обнаружил в глубине ящика картонную папку с логотипом полиции Орфеа. Внутри лежали полицейские фотографии тел семейства Гордонов и Меган Пейделин. То самое досье расследования 1994 года, которое исчезло из архива.

И тут я услышал крик. Это был Кирк Харви.

– Ты что тут делаешь, Леонберг? – орал он. – Вон отсюда немедленно!

Я накинулся на него, мы сцепились в клубах пыли. Я несколько раз ударил его в живот и по лицу.

– Погибли люди, Харви! Понимаете? Я потерял в этом деле самое дорогое, что у меня было! А вы двадцать лет держали язык за зубами? Так говорите сейчас!

Последним ударом я сбил его с ног и стал лупить ботинком под ребра.