Исчезнуть из преисподней

— Простите, — промямлила я и отчего-то закашлялась. Впрочем, собственный кашель подсказал идею, как выкрутиться из создавшейся ситуации. — Я тяжело болела, только сегодня вышла на работу. Не знала. Он мне поручил заниматься документами.

— Какими документами? Я же сказал, все решено!

— Начальника сегодня нет, а я не знала… Простите, что потревожила. Всего доброго. — И я повесила трубку.

Итак, Юлиан и его родственник Щербинин — владельцы усадьбы Зубовых! Вот уже несколько недель!

Я взяла в руки чашку с недопитым и уже остывшим кофе и заходила по квартире. Что это мне дает? Ведь следствию известно все то же самое, что и мне, и им не пришлось даже для этого выдумывать секретарш. Но Щербинин на свободе. Возможно, с ним побеседовали, как и со мной, но на этом все. Означает ли это, что непричастен? Но откуда столько совпадений?

Я поняла, что не успокоюсь, и позвонила Рубцову.

— Ну что? — Отличное начало разговора. А вдруг у меня есть ценная информация, как у свидетеля? Кстати, есть. Я тут же ею и поделилась. — Знаю, но территория не огорожена, камер нет, пока нельзя установить, кто там был до вас.

— А кровь Светкина?

— Результаты экспертизы еще не готовы, ждем.

— Но ведь…

— Послушайте, Лариса… Львовна, да? — Я угукнула. — Не надо никакой самодеятельности, своим вмешательством вы можете все испортить. Просто сидите тихо, как надо будет, с вами свяжутся.

— Но квартира оплачена до понедельника…

Не знаю, зачем я это сказала. Чтобы позлить его? Вряд ли. Просто пришлось к месту.

— О черт… — буркнул он и отключился.

Ну и как это понимать? «О черт, хрен с тобой, уезжай» или «О черт, какие тупые, говорят же «сиди», плевать мне, что у них там оплачено»?

Вздохнув, я отправилась в ближайший супермаркет за мороженым и пирожными: нервной системе нужна срочная сладкая помощь. Уходя, снова зажала вырванный волосок между косяком и дверью.

В магазине, выбирая сладости, внезапно услышала из соседнего прохода… «масоны». Да-да, именно это слово! Женским голосом, довольно тихо, но людей вокруг было мало, поэтому я сумела расслышать. Это мне? Это очередной знак?

Я ворвалась в соседний ряд с коробкой пирожных тирамису в одной руке и «Наполеоном» в другой и увидела двух дамочек.

— А фасоны этих двух платьев все же отличаются…

— Ну да, ну да… — согласно закивала вторая, и тут ее недоуменный взор уперся в меня. Наверно, мое внезапное появление произвело неизгладимое впечатление. Я же прибежала преступников ловить, которые то ли в сговоре со Светкой сводят меня с ума, то ли, наоборот, ее похитили из-за ее расследования. «Фасоны» спутать с «масоны»! Это же надо дойти до такого… Как будто шпионы так просто будут обсуждать эти темы в проходе супермаркета… А вдруг они нарочно? И теперь делают вид, что обсуждали платья?

— Хватит! — рявкнула я на себя, вернула коробочки на полку и ушла из этой части магазина с пустыми руками. Прямо возле кассы влезла в холодильник и достала первое попавшееся мороженое. Расплатившись, с мороженым в пакете, который оказался для покупки слишком велик, я добралась до арендуемых пенатов.

Волосок оставался на месте. Отлично. Хоть тут никаких сюрпризов.

Я зашла в квартиру, разулась, сняла плащ и хотела уже лечь на кровать с книжкой, но внезапная жажда погнала меня на кухню. Выпив стакан воды, я поняла, что мороженое уже не хочу, и полезла в морозильную камеру, чтобы его убрать. Сперва я ничего не заметила, но, сдвинув упаковку пельменей и пристроив купленное лакомство, увидела… это.

Белые листы, исписанные синими чернилами. Светкин черновик статьи. Внутри морозилки! Как это может быть?! Тем более оставляла я листы вроде бы в комнате, на столе возле лампы — там, где и работала с ними в последний раз.

Я кинула тонкую стопку на стол, испуганно отходя на безопасное расстояние, словно пятясь от ядовитого паука.

— На автомате принесла на кухню, — успокаивала я себя, — вместе с чашкой, которая переночевала там же, на столе возле лампы. А так как не ожидала их найти на кухне, вот и не увидела!

Психология, нейрофизиология, оптические иллюзии или как там еще это объяснить… Потом проверяла морозилку на предмет мороженого и машинально убрала туда листы. Вот и все. Всему всегда есть логическое объяснение.

Делая неуверенные шаги к столу, я почти себя убедила, пока не разглядела верхний лист. Это был последний лист в стопке, который сейчас лежал наверху — тот самый, с какими-то потертостями, как после ластика. Верхнюю треть, как я уже говорила, занимала информация о владельце усадьбы. Но теперь к ней прибавилось еще кое-что. Светкиным почерком прямо в центре листа теми же синими чернилами было написано: «Нужно провести параллель с моей прошлой статьей-расследованием о Щербинине».

Я так и замерла, чуть наклонившись над столом, не в силах поверить собственным глазам. Этой фразы там раньше не было!!!