Исчезнувшая армия царя Камбиса

— Смотри. Иб-вер Айменти не просто остался в живых. Он точно указывает место гибели своей армии. Вот: «Неподалеку от пирамиды, в девяносто итеру к юго-востоку от Сехет-имит». Не знаю, какая там может быть пирамида, скорее всего это холм песчаника в форме пирамиды. Но нам известно, что итеру, древнеегипетская мера длины, составляла примерно две мили. И далее: «Более шестидесяти итеру прошагал я в одиночестве по пустыне на юго-запад и оказался в земле буйволов». «Земля буйволов» является буквальным переводом слова та-ийт, древнего названия аль-Фарафры, еще одного оазиса между Харгой и Сивой. Ты понимаешь, Тэйра? Фактически мы имеем карту, на которой указано, где именно растворилась в песках армия царя Камбиса. Шестьдесят итеру к северо-западу от аль-Фарафры и девяносто итеру к юго-востоку от Сивы, неподалеку от пирамиды. Точнее древние сказать не могли. Непостижимо!

В камере было душно, на лице Дэниела заблестели крупные капли пота. Он яростно затянулся табачным дымом.

— Представляешь? Многие тысячи лет люди пытались отыскать армию Камбиса, для археологов она стала чем-то вроде чаши Святого Грааля. Но Западная пустыня простирается на сотни миль. Геродот говорит, что армия погибла где-то в ее середине. Каково? Другими словами, это может быть где угодно. Наши же координаты почти исключают вероятность ошибки. Проделав необходимые измерения, мы получим участок в несколько квадратных миль. Засечь с воздуха возвышенность в форме пирамиды не составит особого труда. Такой холм будет торчать из песка, как палец. Чтобы отыскать его, потребуется всего пара дней, даже меньше.

— Когда ты знаешь, сколько и от чего отмерить, — начала понимать его Тэйра.

— Совершенно верно. Вот почему они придавали такое значение нашему куску. На нем указано расстояние от Сивы и частично — от аль-Фарафры. Не имея в своем распоряжении этих чисел, пытаться отыскать армию бессмысленно. Ничего удивительного в том, что Саиф аль-Тхар устроил за нами настоящую охоту.

Дэниел замолчал, глаза его возбужденно поблескивали. Тэйра погрузилась в размышления.

— Насколько ценной может оказаться такая археологическая находка? — после долгой паузы спросила она.

— Ты имеешь в виду всю армию? Пятьдесят тысяч человек, с отлично сохранившимися в песках оружием и снаряжением? Черт возьми, да это будет величайшим открытием современности! По сравнению с ним гробница Тутанхамона превратится в лавку старьевщика! Пару лет назад нагрудная бляха того периода оценивалась в сто тысяч долларов. Естественно, речь шла о единичном предмете… Да подобная находка сделает Саиф аль-Тхара богатейшим на Востоке человеком. Страшно подумать, на что он решится, если получит ее в руки.

Свет фонаря начал тускнеть: батарейки садились.

— А как насчет британского посольства? При чем тут Скуайерс и Джемал?

— По-видимому, они что-то пронюхали про захоронение. Судя по словам Самали, своими аппетитами эта парочка не уступит фундаменталистам. Уж больно высоки ставки, Тэйра. Немыслимо высоки!

В наступившем молчании оба не сводили глаз со стены. Несмотря на царившую в камере духоту, Тэйра с удивлением обнаружила, что дрожит.

— По-моему, ты не закончил перевод, — наконец сказала она. Дэниел поднял фонарь.

— Так, где я остановился? Ага, вот: «… удалось добраться до земли буйволов. Боги не оставили меня своей милостью». Что ж, идем дальше. — Археолог прищурился. — Следующий иероглиф похож на имя, причем не египетское. Скорее всего оно принадлежало греку. Видишь ли, при письме египтяне не обозначали гласных, только согласные. Дай сообразить. Деммех? Диммах? Во всяком случае, что-то похожее. Хорошо, пусть Диммах, сын… — Дэниел ненадолго задумался. — «Диммах мое имя, Диммах, сын Мененда из Наксоса. Когда деяния мои стали известны, я получил новое: Иб-вер Айменти»… Ну конечно! — Он расхохотался.

— Что?

— Иб-вер Айменти. Это всего лишь игра слов. Мог бы и раньше догадаться! Иб-вер означает «Великое сердце», Айменти — «Запад». Но иб-вер еще переводится как «великая жажда». Очень подходит для человека, прошагавшего сотню миль по раскаленным пескам. Значит, родом он был из Греции. Наемник, по-видимому. В те времена их хватало. Грек с египетским прозвищем на службе у персидского царя! Подумать только!

Дэниел направил фонарик на соседний участок стены, где были изображены светлокожий мужчина перед столом с горой фруктов, бородач в парике, преклонивший колена у ног своего господина, и выполненная красной краской фигура с про стертыми к богине Изиде руками.

— Вот откуда три не похожих друг на друга стиля росписи. Так художник передал три периода жизни одной личности. Грек перс и, под конец, египтянин. Блестяще! Просто гениально!