Исчезнувшая армия царя Камбиса

После разговора с Хассани инспектор кипел от ярости. Первым побуждением было отказаться от новой должности и продолжить расследование. В опасности находились жизни двух человек — если только эти двое еще живы. Юсуф не мог отвернуться от них. Как не мог забыть участи Сулеймана, Найара и Икбара. Не давала покоя и память о брате, Али.

И все же Халифу мучили сомнения. Отбросить их не хватало сил. Как ни крути, жизнь не боевик со счастливым концом. Презирая себя, Юсуф признавал: да, реальность пугает.

Как будто судьбе мало того, что ему предстоит свести счеты с Саиф аль-Тхаром! Но теперь появились противники и в собственном лагере. Одному Аллаху известно, кто они, какими силами располагают. Судя по поведению Хассани, силы у них серьезные.

«Я не сумею защитить тебя», — сказал босс. При этом он имел в виду не столько карьеру Юсуфа, сколько его жизнь. Может быть, даже жизни его близких. Так есть ли у Халифы право ставить под удар тех, дороже кого для него не существует? Он ничем не обязан ни Найару, ни Икбару, ни Сулейману, ни этой парочке англичан. Али? С Али дело обстоит иначе, однако стоит ли игра свеч? Не разумнее ли действительно отказаться от расследования? Принять новую должность, съездить в Исмаилию? Да, после этого его нещадно будет грызть совесть, но по крайней мере он останется жив, вместе с Зенаб и детьми.

Отшвырнув окурок, Юсуф провел пальцем по высеченным в мягком камне иероглифам. На боковой стене ниши виднелись три картуша [42]: Хоремхеба [43], Рамсеса I [РамсесI — первый фараон девятнадцатой династии (хотя некоторые считают таковым Хоремхеба). Правил ок. 1307 — 1306 до н. э.] и Сети I [Сети I — фараон девятнадцатой династии, отец Рамсеса II [Рамсес II — третий фараон девятнадцатой династии, один из величайших правителей древнего Египта. Правил ок. 1290 — 1224 до н. э.]. Правил ок. 1306 — 1290 до н. э.]. Ниже шла надпись: «Руку к сему приложил скриб великого Амона, сын Ипу». Значит, на этом самом месте сидел три тысячи лет назад писец фараона, любовался тем же, что и Халифа сейчас, видом и, кто знает, испытывал те же чувства.

— Как поступить? — прошептал Юсуф. — Где истина? Ответь, сын Ипу! Подай мне знак. Потому что, уверен…

Сверху посыпались камни. Халифа поднял голову: на нешироком карнизе стоял мужчина в лохмотьях.

— Простите, простите Аллахом, заклинаю простите! — монотонно прогнусавил он, хлопая себя ладонями по щекам. — Безмозглый ишак забрел в чужой огород.

Стянув узлом полы галабии [44] на тощих бедрах, бродяга неловко спустился в расщелину.

— Ты говоришь с духами, — почти невнятно пробормотал он. — Я тоже. Их здесь множество. Тысячи. Миллионы. Есть добрые есть злые есть ужасные. Я видел!

С этими словами сумасшедший уселся у ног Халифы.

— Я живу с ними я их знаю. Они повсюду. — Грязный палец ткнул в стену чуть ниже головы Юсуфа. — Вот один вот другой. Вон еще. Привет духи! Они меня тоже знают. Они всегда голодные как я. Мы все голодные. Очень. — Мужчина извлек из-за пазухи мятый бумажный сверток. — Скарабея хочешь [45]? Лучше не бывает.

Халифа покачал головой.

— Не сегодня, мой друг.

— Посмотри другого такого в Египте не найдешь. Посмотри пожалуйста.

— В другой день.

Сумасшедший оглянулся и с улыбкой прошептал:

— А антикварные штучки? У меня есть. Отличные.

— Я из полиции. Следи за тем, что говоришь.

Улыбка исчезла.

— Сделал этими руками. Подделки. Не настоящие. Фальшивки. Ха! Ха! Ха!

Юсуф кивнул, закурил новую сигарету. Взгляд нищего был как у собаки. Испытывая жалость к попрошайке, инспектор бросил ему пачку.

— Бери и оставь меня в покое, договорились? Хочу побыть один.

Сгорбившаяся фигура торопливо схватила подарок.

— Спасибо. Ты добрый духи тебя любят. Так и велели мне сказать они тебя любят. — Мужчина поднес ладонь к уху, прислушался. — Вот! Говорят будут проблемы приходи сюда получишь хороший совет. Духи защитят. — Сунув пачку за пазуху, он поднялся. — Проводник нужен?

— Мне нужно побыть одному, — повторил Халифа. Нищий шумно прочистил нос и двинулся по узкой тропе, без боязни наступая босыми ступнями на острые камешки.

— Желаешь посмотреть Долину царей? — крикнул он через плечо. — Хатшепсут [46]. Ее заупокойный храм [47] на западном берегу Нила в Луксоре считается одним из наиболее значимых памятников древней культуры страны]? Могилы знати? Я здесь все знаю. Недорого.

— Как-нибудь потом. Не сейчас, — бросил ему в спину Халифа.

— Я покажу чего никто не видел. Совсем особенные места.

Инспектор отвернулся. Там, где тропа сворачивала за острый выступ расщелины, сумасшедший замер.

— Секретные!

Юсуф сделал вид, что не слышит.

— Новую неизвестную могилу!