Исчезнувшие девушки

- С какой стороны я выгляжу лучше? И потом, в платье или без платья? Не спешите, подумайте.

Я включился в игру и сначала изучил лицо. Потом глаза мои опустились. Достигнув колен, я уже не отводил взгляда в сторону. Мне заинтересовали не ее ноги, а то, что я заметил у основания стены. В том месте, где стена пересекалась с полом, из-под плинтуса просочилось что-то красное, образовав медленно расширявшийся кружок.

5

- Что слу... - начала было Бланш.

Затем она увидела, на что я смотрю.

Лицо у нее побледнело, как будто на него вернулся прежний слой крема и пудры, рука прижалась к губам, и я подумал, что сейчас я услышу громогласный вопль, но она не издала ни звука. Она быстро отскочила от стены, как будто красное пятно могло поглотить и уничтожить ее.

Я быстро подошел к стене, наклонился и дотронулся пальцем до красного пятна.

Клейкое и холодное. Жидкость просачивалась сквозь трещину в стене из хижины номер одиннадцать.

Я поднялся.

- Куда вы идете? - спросила Бланш.

В ее глазах было паническое выражение, губы дрожали.

- Рядом, - ответил я.

Я пошел было к двери, но тут же вернулся к туалетному столику, на который бесцеремонно бросил брюки, прежде чем отправиться в душевую. Я извлек из заднего кармана кобуру и мой тридцать восьмой, снял пистолет с предохранителя и теперь уже вышел наружу. В номере одиннадцать было темно. Поднявшись по ступенькам, я постучал в дверь рукояткой тридцать восьмого.

- Откройте! - сказал я.

Я проверил дверь. Обычно дверь поддается, когда вы повернете ручку и нажмете на нее.

Эта дверь была запечатана надежнее египетской пирамиды. Я снова забарабанил в дверь.

- Открывайте, черт побери! - завопил я истошным голосом.

Позади меня по гравию зазвучали шаги. Я быстро повернулся, подняв пистолет.

Это была Бланш.

- Что вы делаете? - спросила она. - Вы помешались?

- Помешался достаточно, чтобы узнавать кровь, когда я вижу ее! ответил я.

Я вновь стукнул по двери, затем сбежал со ступенек и вошел в соседнюю хижину, которая была моей на эту ночь, на полу которой расползалась лужа крови.

Бланш следовала за мной по пятам.

- Это не кровь, - сказала она. - Вы ненормальный!

- Неужели?

Я положил тридцать восьмой на туалетный столик.

- Я собираюсь снять халат и надеть штаны, так что вам лучше выйти.

- Я остаюсь.

- Как угодно.

Я действительно снял халат и бросил его на кровать, потом оделся, достал тридцать восьмой О'Хары из ящика комода, куда я его спрятал. Его я сунул в левый брючный карман, а мой тридцать восьмой остался у меня в руке. После этого я снова пошел к двери.

- Ну и куда вы теперь идете? - спросила Бланш.

Она была крайне расстроена, я бы даже сказал, подавлена. Губы у нее все еще дрожали, она с трудом сдерживалась.

- К Майку Бартеру. У него должен быть ключ от этой хижины.

- Почему вы не прекращаете действовать как коп? - закричала она. Маленькое красное пятно, красная краска...

Красная краска, дуреха?

Я вышел на гравий.

Свет из двенадцатого номера освещал площадку перед собой приблизительно на десять футов, затем темнота поглотила дорожку. Я шагал очень быстро, а позади меня Бланш сражалась со своими высоченными каблуками на незакрепленных камнях. Перед офисом был припаркован "кадиллак". Его раньше здесь не было, поэтому я решил, что это та машина, которая приехала в то время, как я разговаривал с Бланш в моей хижине. Окна офиса были темными. Я забарабанил в дверь.

- Бартер! - заорал я. - Майк Бартер!

Никакого ответа. Я снова стал ломиться в дверь, и тут мне пришло в голову, что я даже не попробовал нажать на ручку. Не знаю, случалось ли с вами, чтобы самые простые и очевидные решения не приходили вам на ум, чтобы все представлялось непреодолимыми проблемами. Самым естественным было нажать на дверную ручку. В конце концов я так и поступил.

Дверь открылась.

В офисе была кромешная тьма. Я нащупал выключатель на стене. Первое, что я увидел, когда вспыхнул свет, исписанный чьим-то почерком живот Мэрилин Монро.

- Бартер! - закричал я.

Мой голос подхватило эхо даже в лесу.

В офисе имелась внутренняя дверь. Я открыл ее и вошел в маленький сюрприз. По сути дела удивляться было нечему, потому что владельцы мотелей должны где-то жить.