Исчезнувший мир

– Ты появилась в моей квартире много лет спустя, показала значок и представилась как Шэннон Мосс, агент СУ ВМФ, – продолжила Николь. – Ты сказала, что через двадцать лет прилетишь в будущее, тогда мы и встретились в первый раз, в баре «Мэйриз-инн». А еще ты сказала, что мы были очень близки, были лучшими подругами. Ты много рассказывала о себе и о моей жизни…

– Я ничего тебе не рассказывала, – ответила я. – Этого никогда не было.

– И тогда я согласилась показать тебе Вардогер, тонкое пространство, но ты сказала, что я должна бежать. Велела мне скрыться, чтобы спастись, прежде чем меня арестует ФБР или найдет и убьет Хильдекрюгер. Ты сказала, что отправишься сюда, в Вардогер, и очень скоро, и я сбежала, но запомнила твои слова.

– Ты запомнила. Ты помнила, как разговаривала со мной здесь, когда была еще совсем юной, помнила встречу со мной во время мятежа, с женщиной в камере, Кортни Джимм. Это было одиннадцать лет назад. Для тебя это было одиннадцать лет назад. Я сказала, что меня зовут Кортни Джимм.

– Я хотела отплатить тебе за доброту, Шэннон. Ты велела мне бежать, спасла меня ради нашей дружбы. Ты меня не арестовала, а предупредила. И я тоже хочу тебя спасти. Кто знает? Может, через двадцать лет однажды вечером ты появишься в баре и угостишь меня коктейлем.

– Но это была не я, а кто-то другой… Я никогда не была с Нестором в твоей квартире, Николь. Никогда не советовала тебе бежать. Это была не я, Николь, а мой дубль, кто-то другой.

– Разные пути вдоль деревьев Вардогер, – сказала Николь. – Шэннон, все мы дубли.

Я выпустила воздух из легких и услышала вздох. На мгновение мне показалось, что я увидела каждую вариацию Шэннон Мосс и Николь Оньонго, как они сближаются и расстаются, бесконечные взаимодействия между нами.

– Вероятно, ты почувствовала ложный пуск Б-Л-двигателя, – сказала Николь. – Как только он стартует, то создает новый путь из деревьев, новую вселенную. Нужно сойти с корабля до нового ложного запуска, а иначе мы застрянем здесь навсегда, будем вечно вести этот разговор. Нам пора.

– Что мне делать? – спросила я.

– Прыгай.

Николь схватилась за ручку шлюза и потянула на себя, открыв люк в засасывающую пустоту. Я пыталась за что-нибудь уцепиться, но пальцы соскользнули, я задержала дыхание и шагнула к звездам, прыгнула, как самоубийца, в открытый космос. Вспыхнул солнечный свет, и я приземлилась на трапе, меня пронзили ледяные иглы зимней стужи, а над головой и вокруг полыхали деревья. Ветер сшиб меня, и я пролетела вниз несколько ступенек, прежде чем сумела удержаться. Николь была сзади и помогла мне выползти по последним ступеням на снег. Хильдекрюгер забрал мой протез, и стоять я не могла.

– Иди, – сказала она. – Я отвлеку караульных. Давай.

Николь побежала прочь и скрылась в дыму и снегу. Она погибнет. Караульные ее убьют. Я хотела бежать, но могла только ползти, толкала себя вперед двумя руками и одной ногой к деревьям Вардогер, к той тропе, которая привела меня сюда. Лед резал ладони и локти, кожа горела. Перед глазами мелькали снежинки и хлопья пепла, а в голове – образы фруктового сада, как я бегу вдоль рядов деревьев в водовороте лепестков, и в точности как в том саду, я услышала предсмертный крик, мучительный крик женщины, заглушающий ветер.

Они пойдут за тобой, предупредила Николь, и я продолжала ползти вдоль одинаковых горящих деревьев, останавливаясь перевести дыхание, только когда меня переставали держать руки. Я продвинулась не далеко, но из-за страшного холода и истощения меня клонило ко сну, хотелось просто лечь и позволить снегу погрести меня под собой. Руки тряслись, я больше не чувствовала пальцев на руках и на ногах, грудь насквозь промокла, и обледенелая кожа скользила. Волосы и ресницы покрылись колючей изморосью.

Пусть сдается кто-то другой.

И я ползла на руках и колене, чихая кровавыми соплями, но повторяла «Пусть сдается кто-то другой» и двигалась дальше, вопреки всему, пока мороз раздирал меня на части и сковывал дыхание, сердце и разум. Я думала о том, что окажусь в тепле, если сумею перебраться через реку. Я доползла до поваленного дерева над рекой. Оглянулась и увидела нагоняющего меня человека, он бежал по тропе Вардогер, еще далеко, но быстро приближался. Когда я пересекла половину моста, зима сменилась теплой весной, и я устремилась к поляне, купаясь в теплом воздухе и с одной мыслью: прячься. Ты можешь только спрятаться, тебе его не победить. Прячься, прячься.

Я проползла через поляну к лесу и укрылась за сосной, скрючившись за стволом. Я смотрела на поваленное дерево Вардогер, на мост, и ждала его. Я вся тряслась, еще не отогревшись, кожа горела и стала багрово-фиолетовой. Лед в волосах начал таять и ледяными ручейками струился по коже, и я думала, что нужно бежать дальше, но не могла пошевелиться. Беги, беги отсюда…