Ищейки

Констеблю пришлось открыть им дверь, поскольку на нее уже навесили новый замок. Прежнее устройство сняли с петли и отвезли в полицию для исследования. Криминалисты, на которых постоянно наседал Даймонд, сообщили, что никаких поломок в изделии не обнаружено. Нет также следов взлома и постороннего вмешательства. Модель определили как надежный навесной замок закрытого типа. Механизм блокировки предполагал шесть миллионов различных комбинаций, подтверждая заявления производителей, что каждый проданный ими экземпляр имеет свой собственный, уникальный ключ.

Даймонд много раз прокручивал в голове все факты, касавшиеся речной яхты и замка, но это нисколько не приближало его к пониманию того, каким образом тело могло оказаться в запертой каюте. Поэтому сейчас, во время очередного визита на «Миссис Хадсон», он чувствовал себя неуверенно. Убийство Сида Тауэрса превратилось для него в неразрешимую проблему, в его личный гордиев узел. Если верить Майло Моциону, дело обстояло так:

1. Перед уходом Майло запер яхту.

2. Ключ всегда был у него.

3. К замку подходил только его ключ. Второго ключа не было.

4. Кроме запертой двери, попасть внутрь можно было только через дверь в другом конце каюты, но она была закрыта изнутри.

5. Когда Майло вернулся на борт с Уигфулом, замок по-прежнему был на месте. Он отпер его своим ключом и обнаружил в каюте тело Сида Тауэрса.

Каждый раз, пытаясь найти изъян в этой логической цепочке, Даймонд наталкивался на исходное условие: «Если верить Майло». Механика могла быть безупречна, но показания свидетеля — другое дело.

Пригнувшись, они заглянули в каюту, откуда полиция уже успела убрать ковер.

— Пожалуйста, попытайтесь вспомнить, — обратился Даймонд к Майло. — Не было ли у вас какой-нибудь вещи, которую можно использовать как орудие? Тяжелой глиняной кружки, например, или пресс-папье?

Майло на минуту задумался и покачал головой:

— Самые тяжелые предметы здесь — книги. Вряд ли можно убить кого-то книгой, правда?

— Да, для этого нужно что-то более весомое, — признал Даймонд, оглядывая полки с детективами. — Разве что какой-нибудь большой словарь.

— Увы. Я обхожусь без словарей.

— Завидую. Вы хорошо знаете грамматику, верно? — спросил Даймонд дружеским тоном. Установление доверительных отношений со свидетелем помогает развязать язык.

— Это часть моего образования.

— И моего тоже, — признался Питер. — Я закончил классическую гимназию, но не особенно силен в правописании. Оценки по английскому у меня всегда были ужасные. По субботам в школе проходил так называемый парад оболтусов — учеников по очереди вызывали на неприятный разговор с директором. Так вот, я был регулярным его участником. Позже один учитель научил меня избегать трудных слов — например, «территориальный» — и заменять их более простыми. Хороший совет. В следующий раз я так и сделал, но все равно оказался на «параде»: он забыл предупредить, что «параллельно» пишется с двумя л. Скажите, а почему все так любят детективы?

Майло заморгал и нахмурился, сбитый с толку его обезоруживающей наивностью.

— Никогда не понимал, что люди в них находят, — продолжал Даймонд. — Я бы с удовольствием почитал отчеты о реальных преступлениях. Но о вымышленных?

— Наверно, все дело в незнании.

— В чем?

— В том, что мы чего-то не знаем… до самого конца, — объяснил Майло.

— Не знаем, кто преступник?

Майло немного расслабился.

— Да, в некоторых случаях, но не во всех. Современный читатель хочет знать много разных вещей. Бывают случаи, когда автор прямо объявляет, кто убийца. Но читателю интересно, сможет ли он избежать правосудия и что будет с хорошим парнем. В наши дни больше акцента делается на персонажах, но в лучших детективах всегда есть элемент неожиданности. Вам бы сходить на одно из наших собраний.

— Может, когда-нибудь я так и сделаю. А теперь давайте пройдем на кухню, или в камбуз, или как там это называется.

— Хотите кофе? — спросил Майло.

— Нет, мистер Моцион. — Даймонд вдруг снова превратился в следователя. — Мы пытаемся найти предполагаемое орудие убийства. Помните?

— Ах, да.

В камбузе, по мнению Майло, все было на месте.

— Это очень важный момент, — заметил Даймонд более мягким тоном. — Выбор орудия поможет понять, было ли это убийство спланировано или произошло внезапно. Принес ли преступник орудие убийства с собой или схватил первое, что попалось под руку.

— Я понимаю, — кивнул Майло.

— Но не можете помочь?

— В данном случае — нет.

— Ладно, пока мы здесь, давайте разберемся с замком, — предложил Даймонд. — Я знаю, что вам уже надоело отвечать на этот вопрос, но, как говорится, воз и ныне там. Вы утверждаете, что яхта была надежно заперта, но преступник как-то попал внутрь.

— Вы думаете, я бы вам не сказал, если бы знал ответ? — с оскорбленным видом спросил Майло. — Повторяю: я понятия не имею, как это произошло. К тому же, это случилось дважды. Кто-то еще раньше проник на мою яхту, чтобы подложить марку в книгу Диксона Карра.

— Никаких следов взлома нет, — поправил его Даймонд. — Если бы они были, то мы могли бы это объяснить. Но все окна целы, и ничего не сломано.