Ищем имя

	Крестьянки	Купчихи	Дворянки
Василиса	23	13	—
Дарья	59	40	9
Екатерина	26	39	112
Елизавета	3	19	88
Мавра	20	6	—
Мария	49	89	118
Ольга	1	9	16
Татьяна	27	40	9
Фекла	16	12	2
Федосия	22	19	9

Среди дворянок нет Василисы, Мавры, а крестьянкам тогда были чужды, скажем, Ольга, Елизавета.

Характерна судьба имени Мария. В начале XVIII века оно еще редко у крестьянок; у дворянок постепенно находило признание и к концу столетия вышло на первое место. Затем его стали давать и крепостным девчонкам в честь барыни или барышни — может быть, не без надежды на барскую милость: авось лишний раз не прикажут выпороть тёзку. Так к середине XIX века Марии у крестьянок заняли по частоте второе-третье место. И тут дворянки воспротивились, как отрезали: «От Марьи запахло мужичкой». В предреволюционные годы это имя было у крестьянок наиболее частым, а у дворянок — почти отвергнутым.

На пороге нашего столетия невозможно представить дворянку Феклу и крестьянку Тамару. Обеспеченные слои брезговали «мужичьим» именем Сидор, в крестьянскую массу не проникало имя Олег. Даже употребительные имена социально размежеваны. Возьмем данные за 1911 год по чиновникам трех высших классов (верхушка государственной власти) и крестьянам нескольких селений Сенгилеевского уезда Симбирской губернии (в процентах):

	Высшие чиновники	Крестьяне
Иван	5	20
Василий	3	10
Александр	13	4
Николай	15	5

Конечно, классовая принадлежность имен нигде не была зафиксирована, напротив, церковь уверяла, будто религия едина для всех, всех объединяет и уравнивает. А очень чуткий к родному языку Пушкин в примечании к «Евгению Онегину» как бы вскользь метко заметил: «Сладкозвучнейшие греческие имена, каковы, например, Агафон, Филат, Федора, Фекла и прочие, употребляются у нас только между простолюдинами». И об истории имени Татьяна в самом тексте того же произведения дал сжатую, но замечательно точную справку:

…Впервые именем таким
Страницы нежные романа
Мы своевольно освятим.
И что ж? оно приятно, звучно;
Но с ним, я знаю, неразлучно
Воспоминанье старины
Иль девичьей!

Социальные «водоразделы» в именах и перепады по частоте распространения убеждают, что это было продиктовано исключительно земными, общественными причинами.

Так и с различиями территориальными. Страна медленно изживала натуральное хозяйство, которое разобщало русские земли. Слабая связь их отражалась и на именах — возникали очень не похожие зоны имен и разрозненные островки. В XVIII веке на всей территории южней Москвы преобладало имя Евдокия (разговорное — Авдотья), на Рязанщине — Матрена, к северу от Москвы — Анна. В Сибири церковники раздули славу архиерея Иннокентия, пустили его имя в массы, в Нижегородской и Пензенской губерниях — имя Серафим в честь возведенного в «святые» Серафима из Саровского монастыря.

Ни дающие имя, ни его обладатели, ни специалисты-ученые не обращали внимания на форму имен, просто не замечали ее. Но она существенна. Здесь о ней можно сказать лишь кратко.

Женские имена давно приняли окончание а, которое в русском языке абсолютно преобладает у слов женского рода, — девушка, стена, правда. Не должны обманывать орфографические окончания я. Такого звука в русском языке нет (кроме слов няня и мяу). Я обозначает либо сочетание йа, либо мягкость согласного перед а, в чем легко убедиться, произнося очень протяжно коня, моя. Гораздо реже нарицательные слова женского рода оканчиваются мягким согласным — мать, тень, соответственно редки и женские имена (Любовь). Других форм нет совсем.

Строгую норму не устанавливал никто, она сложилась сама, стихийно.

В окончаниях мужских имен на протяжении столетий конкурирует несколько вариантов: 1) твердый согласный — Иван, Михаил, как в нарицательных дом, человек; 2) мягкий согласный — Василий, Игорь, как в нарицательных герой, день; 3) а — Никита, Илья, как в нарицательных воевода, староста, — форма явно пережиточная. Соперничество окончаний на твердый или мягкий согласный длится века с переменным успехом. Долго первенствовал Иван, особенно среди крестьян, но в начале нашего столетия утратил лидерство. Из имен на й сперва выделялся Василий, его сменил Николай, затем Сергей, однако теперь и он сдает позиции.

История имен, ограниченная рассмотрением только имен официальных, по меньшей мере неполна, а сказать точнее, неверна: наряду с ними — даже вместо них — звучали имена, никем не утвержденные.