Ищи горы

Дан ошеломленно молчал. Космический… О Космическом ему до сих пор думать не приходилось, но Земной… за почти тридцать четыре года жизни у него ни разу не возникало мысли, что можно нарушить Кодекс! Кодекс, эта вершина достижений человечества в области права, Кодекс, рамки которого достаточно просторны, чтоб не стеснить ни одного человека без патологических наклонностей, Кодекс, столь же надежно ограждающий личность от произвола общества, как и общество от произвола личности… А ведь Космический Кодекс, в основном, повторяет Земной, правда, он шире, в нем больше запретов, тут шеф прав… Больше, но разве он, Дан, вправе судить о том? Кодекс есть Кодекс, ему подчиняется каждый землянин… Кроме Железного Тиграна? Нет, невозможно. Но оставить Марана одного? Почему одного, там, в Бакнии, есть люди, которые никогда его не предадут, это точно… Выходит, предателем окажется только он, Дан? Даже Железный Тигран, который видел Марана всего несколько раз… Но поведение шефа определяет не Маран, его беспокоит неизмеримо большее — судьба гуманоидов Торены… каких гуманоидов, они самые настоящие люди, речь идет о целом человечестве… Но не земном. А если Земля не простит? Сознательно идти на нарушение Кодекса — смелость ли это, основанная на широте мысли? Или суть в оторванности от Земли, неизбежном следствии чрезмерной независимости действий и отдаленности маршрутов? Большую часть своего времени Тигран проводит вне Земли, в мирах или около миров, где его слово закон… что ему Земля? А я? Я так давно не был на Земле, что забыл, как она выглядит — но стал ли я независим от нее, от ее забот, от ее законов? Нет. Пока нет. Но неужели и я когда-нибудь оторвусь от Земли? Потеряю ее? Что за глупости мне приходят в голову!..

— Шеф, — спросил он вдруг, — что это за гора? Она на Земле? Или?..

Железный Тигран улыбнулся.

— Каждое утро по дороге в школу я останавливался на минутку в начале улицы, с которой открывался вид на эту гору. Неужели, Даниель, нет кусочка Земли, который тебе хотелось бы всюду возить с собой?

И Дан вдруг понял, чего ему не хватает. Давно не хватает. Собора, мимо которого он в детстве проходил дважды в день. Собора, мимо которого он проходил много лет. Собора…

— Спасибо, шеф, — сказал он тихо. — Когда вылетать?

Часть вторая

ТОРЕНА

Номер на двери каюты Марана светился изумрудным светом, и Дан толкнул дверь без стука, но, переступив порог, остановился. Маран лежал на койке, заложив руки за голову, глаза его были закрыты. Спит?

— Что ты стал там, Дан? — сказал Маран негромко. — Проходи.

Дан опешил. Мягко пружинивший под ногами темно-синий пластик, которым были выстланы помещения «Фудзиямы», поглощал звуки лучше любого ковра.

— А может, это не я?

Маран открыл глаза.