- Он здесь не действует. Ты свободен, Виктор. Неужели ты думаешь, что мы будем держать старого друга в плену? Теодуш, к сожалению, сегодня отсутствует. Но когда он узнает, что ты здесь, он придет. Он ждал тебя больше, чем я, - тут же добавила она. Я присмотрелся внимательнее и вдруг с недоумением понял, в чем кроется подвох. Нарочито мягкий голос и спокойная поза говорили о нервозности. Зефира до сих пор злилась на меня за то, как я поступил с ней. Несмотря на прошедшие восемь лет, она ненавидела меня. Если тогда, наивной девушкой, она готова была простить меня, то сейчас, зрелой женщиной, могла только мстить. Я протянул руки к голове Зефиры, вызывая свой дар, ставший в последнее время послушнее котенка. Аура девушки была цельной, но на поверхности виднелись сгустки пиявки. Она, подобно яду, просачивалась внутрь, но не могла заполнить собой все пространство. Что ж, хотя бы у нее еще не отняли вечность. Это радовало.
- Глупая женщина, - раздосадовано бросил я, удерживаясь от желания сплюнуть на пол. Вся дрожь и волнение ушли, ушел трепет и восхищение. Глупая женщина, по-другому не сказать.
- Ты вышла замуж за моего лучшего друга мне назло? - уточнил я, зная ответ наперед. Зефира побледнела, в красивых глазах полыхнул гнев, и она обиженно заявила:
- У вас завышенная самооценка, повелитель, - я подошел вплотную, взял ее лицо в свои руки и раздельно произнес, глядя ей прямо в глаза:
- Все эти годы твое сердце сжигала ненависть ко мне. Ты так и не смогла простить. А ведь ты сама виновата. Я не хотел близости с тобой, потому что знал, что не ты мне нужна. И только когда я был ничуть не более вменяем, чем мой братец под изрядной долей травы, я сделал то, что сделал. Я готов сделать все, чтобы ты простила меня. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я уверен, что Теодуш любит тебя, - закончил я, глядя в наполняющиеся слезами глаза. Я почти не использовал свой дар, разве что самую чуточку, но результат превзошел все ожидания: кажущаяся чужой женщина всхлипнула и упала мне на грудь, разражаясь рыданиями. Я обнял ее, ощущая позвонки на ее спине и холод дорогой ткани, но ни тело, ни душа не отозвались, как раньше, на магию ее голоса и тела. Я отчего-то испытал разочарование, как бывает, когда пьешь давно испитый желанный напиток, а он не вызывает тех же пьянящих чувств, что вызывал раньше. Но в то же время было спокойно и радостно. Я легонько отодвинул Зефиру, заглядывая в покрасневшие от слез глаза. Она, бесспорно, стала красивее, как распустившийся цветок. И все же, я по-прежнему ничего не испытывал.
- Теодуш после моей смерти занял мое место? - скорее сказал, чем спросил я. Зефира кивнула, не вытирая прозрачных капель со щек. Повествовать она была не в состоянии, поэтому я решил сам говорить, получая от нее лишь опровержения или подтверждения.
- Это ведь по его просьбе меня положили в тот гроб, который восстановил мне новое тело через восемь лет? И он каким-то образом знал, что я вернусь. И венец создали по его просьбе, ведь только он знал о существовании моих планов. Я правильно говорю, эрра Зефира? - как можно более мягким тоном уточнил я, начиная раздражаться. Женские слезы приводили меня либо в ужас, либо в состояние умиления, либо в раздражение. Сейчас я испытывал именно третий род эмоций.
- Правильно. Теодуш всегда верил в тебя, и хотел помочь тебе осуществить твою мечту - создать утопию. Он был преданным другом, он искренне любил тебя, как друга, и...