Ищущий, который нашел (СИ)

- А теперь это беременная женщина, которой нужен уход и покой, - отрезал я, прерывая Зефиру. Девушка подняла на меня все еще красноватые от недавнего плача глаза, и покачала головой:

- С ней будут обращаться хорошо, но, увы, осмотреть ее необходимо. Это явление не изучено, и а'рантьяки просили. К тому же необходимо поставить печать Венца Правосудия им всем на запястья, - и девушка машинально взглянула на собственное запястье, обвитое серебристой змейкой. Ну уж нет, этого я допустить не могу.

- Стало быть, я здесь ничего не решаю? - поинтересовался я, добавив в голос стальных ноток. По спине Зефиры заметно пробежала дрожь испуга, смешанного с желанием. Как все банально - ей всего лишь нужен был некий таинственный загадочный идол. А я-то, романтик несчастный...

- Решает здесь Венец, - холодно ответила мне старая знакомая, и от тона, которым была произнесена эта фраза, я вздрогнул. Глаза девушки стали стеклянными. Вот оно что! Все, у кого на запястье красуется это очаровательное украшение, вбитое в кожу, подчиняются Венцу, точнее его законам. Пиявка собирается вокруг таких людей с удвоенной концентрацией и ждет, пока они оступятся. И тогда защиты нет - тьма заполняет сосуд, ведь других чувств, кроме страха и желания услужить у таких людей нет. Вместо веры - стремление подчиняться, дабы избежать страшной участи. А ведь любой поступок, совершенный без любви и веры - ничто. Пустота. Интересно, сколько же пиявки собралось вокруг самого Венца? Нужно это определить, пока я не решился на самый смелый, безрассудный и в то же время - самый правильный поступок в своей жизни. А проверить можно, только если дать Лаурону некоторое количество того интересного вещества.

Когда молчание затянулось, Зефира вдруг встала с кресла и пошла куда-то шурша тканями скромного с виду, но явно дорогого платья. Я проводил ее взглядом, не интересуясь, куда она направляется. Когда Зефира вернулась, в руках у женщины был сложенный вчетверо листок.

- Это от Теодуша. Я не знаю, что там, но еще тогда, давно, он попросил меня отдать его тебе.

Я молча принял листок из нежных, не тронутых мозолями рук и развернул его. Глаза забегали по строчкам, и по мере того, как я читал, глаза расширялись. Во рту пересохло. Я крепко сжал листок, чувствуя, как все плывет перед глазами. Да, чего-то подобного я и ждало, но узнать это достоверно...

- Я думаю, тебе не стоит здесь находится. До приезда Теодуша я бы посоветовала тебе отдохнуть, - прервала мои раздумья Зефира, пристально наблюдая за моей реакцией. Я постарался взять себя в руки и кивнул.

- Только если освободить моих друзей не представляется возможным, я бы хотел быть с ними. Это ведь можно осуществить?

- Я уже сказала, что девушку и юношу ты можешь брать собой в предоставленные для тебя, как для гостя, покои. Только после того, как они пройдут процедуру. То есть сейчас уже можешь ждать их, - улыбнулась Зефира, и я с трудом сдержал порыв рвать на себе волосы.

- То есть их... уже? - нелепо прошептал я, с трудом ворочая языком в пересохшем рту. Зефира молча кивнула. Что ж, ничего страшного. Все равно скоро эти татуировки станут ничем большим, нежели обычными татуировками. А в случае, если этого не произойдет, уже и не важно, что там и у кого на запястье.

Мои старые покои изменились до неузнаваемости. Ремонт был проведен основательный, вплоть до снесения стен и изменения общей конструкции. Линии стали строже, цвета мягче, вместо моей шикарной постели виднелась скромная деревянная кровать, вместо глубоких мягких кресел - обычные стулья, а вместо стеклянного письменного стола - строгая дубовая столешница. Но разглядывать изменения в моем бывшем жилье мне было не дано: на кровати сидел Лаурон, а Силна мерила шагами комнату. Тончайшие шторы на окнах вздымались от порывов ветра, когда девушка проходила мимо окна. Когда я вошел, они обернулись, на бледном обострившемся лице Лаурона наметилась ухмылка, а глаза Силна расширились.

- Что все это значит?! - на выдохе произнесла она, делая шаг ко мне. Пальцы плотно сжаты в кулаки. На запястье змейкой свилась серебряная лента татуировки. Меня обожгло каленым железом, когда я представил, как тонкая игла прожигает тонкую кожу. Я сдержал порыв заключить Силну в объятия и остался стоять на месте, изображая на лице спокойствие.

- Все складывается как нельзя более удачно, вот и все, - улыбнувшись, произнес я. Губы Силны сжались в узкую нить, а брови сошлись на переносице.

- Мою беременную жену лапают какие-то извращенцы, а я ничего не могу сделать, это, по-твоему, удачный исход? - раздался с кровати голос Лаурона. Мне отнюдь не наплевать на синеокую подругу и на переживания брата. И на Силну. Но только я не принадлежу себе, увы. Моя задача сейчас важнее даже самых близких людей, ведь если я не справлюсь, то все потеряет смысл.

- Все будет хорошо, я обещаю. Лаурон, ты можешь сделать важную вещь. Которая поможет и тебе, и Азот. И еще много кому.