Иск Истории

На самом же деле любую тему, поднятую и разрабатываемую Деррида, отличает неожиданность поворотов мысли, тончайшие умственные ходы, неутомимость в желании деконструировать как можно больше текстов, проявляя при этом блестящую игру интеллекта. После его деконструкуции, казалось бы, затертая, ставшая уже дряблой, мысль, обретает вновь свою четкость и упругость.

Исследовательница творчества Деррида, переведшая на русский язык одну из его значительных книг «О грамматологии», Наталия Автономова пишет: «Уже сейчас несомненно, что эстетическое (в широком смысле слова) переосмысление разума даст нам очень много, если после всех своих глубоких погружений разум сможет вновь обрести концептуально значимую форму. Но тогда в памяти останется и проект грамматологии – «науки о письме», как основе любой артикуляции, как искомой и обретаемой человеком внятности и членораздельности мысли, заданной его местом между животным и божественным… Читать и писать нельзя научиться раз и навсегда – каждая эпоха требует от нас нового усилия. Без мыслительной гимнастики, без гибкости всех суставов и сочленений мысли, способной к погружению в неизведанное, и к внятному отчету обо всем понятом, ничто в человеческом мире не удержится».

Глава десятая Пророки безвременья и безумия

Батай, Фуко, Паточка

Живя за «железным занавесом», мы смутно предполагали и все же слабо верили в то, что там, за этим занавесом, кто-то понимает, в какой среде тотального подавления мы обитаем, даже после того, как режим воистину ощущаемой нами вечной мерзлоты слегка подтаял в период «оттепели».

По сей день видится чудом, что реальность, душившая нас в лучшие годы нашей жизни, полная опасностей, часто смертельных, для свободы души человеческой, уже тогда исследовалась в качестве феномена французскими постмодернистами.

Речь идет, главным образом, о двух исследованиях длиной в жизнь философов, исследованиях, подобных некому подбору ключей к наручникам тоталитаризма, ощущаемым на наших запястьях, – анализе гегельянства Жоржем Батаем (G.Bataille) и исследовании «безумия» как подавляющего феномена середины ХХ-го века Мишелем Фуко (Michel Foucault).

Жорж Батай родился в 1897 году (умер в 1962), в год начала Первой мировой войны семнадцатилетним парнем принял католичество. В 20-е годы много общался с выдающимся русским философом евреем Львом Шестовым (Шварцманом), под влиянием которого проштудировал Достоевского, Кьеркегора, Паскаля, Платона. Начав работать в Парижской Национальной библиотеке в 1922 году, принял участие в переводе на французский язык книги Шестова «Добро в учении графа Толстого и Фридриха Ницше» (1925). В 1931 году познакомился с Борисом Сувариным и вступил в демократический коммунистический кружок (распался в 1934) и вместе с Раймоном Кено занялся критикой гегелевской диалектики, стремясь включить в ее марксистский вариант психоанализ Фрейда и социологию Дюркгейма. Именно в год прихода Гитлера к власти, 1933, Батай резко выступил против революционного оптимизма, фашистского тоталитаризма и диктатуры социализма, по сути, первым во Франции применив психоаналитические опыты к анализу политических проблем.

1934 год можно считать переломным и особенно плодотворным в творчестве Батая с приходом его в семинар Александра Кожева, в рамках которого он вместе с Раймоном Кено, Морисом Мерло-Понти, Андре Бретоном и Раймоном Ароном, впоследствии ставшими выдающимися представителями мировой философии, переводит на французский язык с комментариями «Феноменологию духа» Гегеля. С этого момента и до последних своих дней Батай «увязает» в гегельянстве, испытывая амбивалетные чувства от приятия и порицания до полного отрицания концепций Гегеля.

У Батая характер неуемный. В 1935 году он входит в инициативную группу движения «Контратака», объединяющую левых интеллектуалов различных творческих ориентаций и, естественно, сюрреалистов. Отрицая национализм, капитализм, парламентаризм, они прокламируют вместо нацистского мифа миф нравственной свободы и сексуальной революции.

В 1936 году Батай организует тайное общество, одно из правил которого требует не подавать руки антисемитам. Переосмысляя гегельянство с позиций психоанализа и ницшеанства, Батай исследует иррациональные факторы в социальной жизни, проблему «смерти» – «как эмоциональный элемент, придающий безусловное значение совместному существованию... как основу вины, греха, зла, внутреннего опыта». Одна из главных его книг так и названа – «Внутренний опыт» (1943).

Основные произведения Батая – «Метод медитации» (Methode de meditation. 1947), «О Ницше» (Sur Nietzshe. 1945), «Литература и Зло» (La Literature et le Mal. 1951), «Об эротизме» ( L’erotisme. 1957).