«Искал не злата, не честей»

Служи своей мечте и служи людям.

Победа – это все. Без победы нет будущего России.

Без победы нет целого мира под названием Россия.

Без победы нет великого гражданина и великой России.

Если ты побеждал, и побеждали с тобой другие, этого уже достаточно.

Достаточно для смысла жизни и счастья жизни.

И когда придет время, будь готов действовать и вести других.

Потому что у сильной судьбы, у России, всегда расчет на Цель и Действия. Всегда расчет на Ум, Силу и Волю.

Сделай это своим жизненным правилом, гражданин России, и тогда невыполнимых задач не будет.

И будешь ты тогда гордиться Родиной, ее историей, ее выбором, ее созиданием: « Я предчувствую, что россияне когда-нибудь… пристыдят самые просвещенные народы успехами в науках, неутомимостью в трудах и величеством твердой и громкой славы»

– Петр I

Пушкин проявился как истина, не имеющая даты рождения. Вне времени. Как попытка поймать неуловимое и ускользаемое, проходящее по линии священного предания: жизнь, смерть, Бог.

Хозяин своего поэтического мира, ставший высочайшим авторитетом, Пушкин доброжелательно ведет с читателем душевную беседу, глубоко проникновенную и сочувственную, и внимательную, в которой интенсивно раскрывается и его композиционное мастерство, и творческое освоение всех скрижалей культуры, и богатейшее воображение, и художественное воссоздание многочисленных изгибов истории России, образов, характеров и верований русского человека, опираясь на высокий вкус, тонкое художественное чутье ( «Это наслаждение миром, которое даровано нам Богом») .

Словно приоткрывается колдовской занавес, чем – то напоминающий Млечный путь: красивый и неповторимый, в котором есть некая тайна, притягивающая и завораживающая; ввысь мысль и взгляд человека уводя, прямо и стройно, на вид всей Вселенной, к ее заповедному дару, безнадежно вечному, томимому сердце и вызывающему интуитивно душевный трепет – Жизни и Смерти:

Не мысля гордый свет забавить,

Вниманье дружбы возлюбя,

 Хотел бы я тебе представить

Залог достойнее тебя,

 Достойнее души прекрасной,

Святой исполненной мечты,

Поэзии живой и ясной,

Высоких дум и простоты;

Автор не навязывает пожизненное поклонение Пушкину, но ясно заявляет, что содержательный художественный мир Пушкина есть аналог земного человеческого мира, его отражение, своего рода зеркало. .И понимает, что не мы его рассматриваем и исследуем, присваиваем и передвигаем по своему хотению и своей прихоти – то слева от истории, то справа, в конце; не он объект созерцания, а мы перед ним – его герои и персонажи; то есть мы, граждане, и Россия сегодняшняя им предвидена, предсказана и представлена.

Со всей очевидностью в этом зеркале( пушкинском поэтическом мире) отражаются все драматические последствия истории, когда человек пренебрегает «высшими ценностями», уподобляется «звериному царству»: создает самодовольные умозрительные теории, производит утопические мечтания, размахивая знаменем убогого воинствующего атеизма, недодуманного подражания и слепого догматизма, имея итогом разрушение, распад, гниение чувства священности мира ( оказывается у пушкинского «разбитого корыта»):

Лишенный всех опор отпадший веры сын

Уж видит с ужасом, что в свете он один,

И мощная к нему рука с дарами мира

Не простирается из-за пределов мира…

(пушкинское «Безверие»).

Поэт Пушкин образец чистого, русским чернозёмом явленного таланта. Он чисто русское явление, поднявшее из своего пройденного такой существенный и такой мощный русский характер, «Мелькартовый столп» поэтической России… Пушкин.

Его поэзия несет силу энергетического воздействия, она снимает плоскую картинку мира, разбавляя ее глубиной, густотой слова, сюжета, мудрости. Как это объяснить? Напрашивается сама по себе мысль, будто птица Гамаюн передала ему свою философию и энергию. Видела его и покровительствовала ему. И радовалась проявлению таланта, ибо Пушкин своей поэзией, говоря языком библейской аскетики, – «и будете человеков делать», – выращивал отборные семена, из которых и прорастала будущность России.

Та страстная и яростная будущность, наделенная всякой гордостью, которая не допустить рассеяния России среди народов, подобно «зернам, разбросанным во время веяния лопатой, и ни одно зерно не ложится рядом с другим». Как орел носится над птенцами своими, бережет их и поднимает на крыльях своих, уча летать, так и поэт своей лирой поднимает по реперной высоты нравственную чистоту русской души: «Раскрыть свою душу всему человеческому» ( писал Герцен).