Искалеченные. Книга вторая

В ночь перед судом Рэймонд плохо спал. Он сбросил с себя простынь и аккуратно, чтобы не разбудить Лин, поднялся с кровати. Приблизившись к окну, он открыл створку, увидев, как небо только начало опрашиваться проблесками рассвета. Несколько капель дождя упали на пол, а по ногам Рэймонда пробежался прохладный воздух.

Чиркнув зажигалкой, Рэймонд поднес кончик пламени к сигарете. Он выпустил плотный столб дыма и нахмурился. Сейчас все его мысли были за пределами спальни.

Все ответы, которые заранее подготовил адвокат Ферингтон для судебного слушания, Рэймонд выучил наизусть. Но давление повышалось, зубы крепко сжимались, и Рэймонд буквально ощущал, как тревога перед неизвестностью пронеслась по его венам.

Как бы не был хорош его адвокат, никто не знал, какое решение примут присяжные.

Потушив окурок в пепельнице, Рэймонд закрыл створку, и дождь вновь застучал по стеклу барабанной дробью. Спустя некоторое время Рэймонд принял душ и достал из платяного шкафа белую рубашку вместе с брюками. Адвокат Ферингтон советовал надеть на суд строгий костюм, чтобы выглядеть, как добропорядочный человек.

Стоя перед зеркалом, Рэймонд застегивал пуговицы на рубашке, услышав за спиной заспанный голос Лин.

– Ты такой красивый.

Рэймонд обернулся, и их взгляды встретились. Лин сидела на постели, и темные глаза Рэймонда смотрели на нее с любовью и нежностью. Ему нравилось видеть ее по утрам без макияжа и с невинно распахнутыми глазами. Нравился ее легкий румянец на щеках. Нравилось, как она поправляла волосы, немного спутанные после сна.

Но сегодня было все по-другому.

Лицо Лин побледнело, а в ее глазах застыл страх за любимого. Она тоже заметила, что от вчерашнего расслабленного вида Рэймонда не осталось и следа.

Его черные немного влажные волосы после душа были аккуратно зачесаны назад, полностью открывая очерченные скулы. Они натянулись от напряжения, и, казалось, ими можно было резать металл.

«Какой же он потрясающий», – подумала Лин, продолжая разглядывать Рэймонда.

Рубашка сидела на нем, как влитая. Темные узоры татуировок просвечивались под белоснежной тканью на рельефных плечах и груди. Прошлая ночь мгновенно пронеслась перед глазами, и Лин протяжно вздохнула. Но тут же мысленно себя отругала.

Через пару часов состоится судебное слушание, а она думает о… Лин замотала головой и зажмурилась. А когда открыла глаза, то увидела, как Рэймонд наклонился, и ткань брюк натянулась на его упругих ягодицах…

«Ну ты и дурочка», – ухмыльнулся ее внутренний голос.

Поднявшись с постели, Лин собралась сбежать в душ. Но ее остановил Рэймонд, обхватив за запястье и потянув на себя.

– Лин, ты умеешь завязывать галстук? – спросил он.

Она кивнула в ответ и взяла из его рук галстук, дотронувшись до прохладной ткани из шелка. Она начала делать ассиметричный узел, и ее руки предательски задрожали.

«Может быть, после суда я уже не смогу прикоснуться к нему»

Лин подняла глаза на лицо Рэймонда, увидев складку между его темными бровями. Она потянулась рукой, чтобы провести по ней и разгладить, но ее ладонь перехватил Рэймонд и поднес ее к своим губам.

– Ты волнуешься? – спросил он, и Лин прикрыла глаза, чувствуя на коже его теплое дыхание.

Она так и не смогла ответить. Сейчас она слышала только собственный пульс, отчаянно стучавший по вискам.

– Лин, что с тобой?

– Я переживаю, – она встрепенулась и пристально посмотрела на Рэймонда.

– Я тоже, – признался Рэймонд. – Как тебе идея, чтобы прыгнуть в «Мустанг» и свалить в теплую солнечную страну, из которой нет экстрадиции?

– Ну-у-у, – Лин задумалась. – Я люблю фахитас и сальсу. А еще гуакамоле.

Рэймонд смотрел на Лин и еле сдерживал улыбку. Они оба несли откровенную чушь, но, наверное, именно в этом Рэймонд сейчас и нуждался. Он наклонился, чтобы поцеловать Лин, но его прервал стук в дверь.

– Это адвокат, – мрачным тоном сообщил Рэймонд.

Горестно вздохнув, Лин отправилась в душ, а Рэймонд пошел открывать дверь.

– Здравствуй, Рэймонд, – на пороге стоял его отец.

От удивления Рэймонд приподнял бровь, но затем его лицо стало непроницаемым. Шагнув в сторону, Рэймонд молча пригласил зайти отца в дом. Не церемонясь на объятия и приветствия, Роберт в привычном для него строгом костюме прошел на кухню и опустился на стул.

– Сварить кофе? – спросил Рэймонд, чтобы хоть чем-то разбавить напряженную тишину.

Выражение лица его отца было сосредоточенным, и Рэймонду было сложно определить, о чем именно думал Роберт.

– Не надо, – процедил Роберт и положил на стол конверт.

– Что это? – спросил Рэймонд, не заглядывая в содержимое конверта.

– Билет на самолет, – ответил Роберт, удостоив сына жестким взглядом, которого все так боялись. – Бери все самое необходимое. Вылет сегодня. В двенадцать часов.

– Я не понимаю…