Искатель, 1962 №2

— Для этого мы и попросили у вас интервью, дорогой Марс. И понятно, что проблемы жизни на других планетах особенно интересуют людей Земли. Что вы можете рассказать об этом нового?

— О, тут есть очень интересные новости. Как вы знаете, Г. А. Тихов успешно отстаивал гипотезу, предполагающую, что мои так называемые «моря» — это участки, покрытые растительностью. До сих пор главным аргументом противников такой гипотезы были данные спектрографии. Для земных растений характерно обязательное присутствие в спектре поглощения линии хлорофилла и вдобавок сильное увеличение яркости в инфракрасной части спектра. Спектральный анализ моих «морей» ничего подобного не показывал.

Тогда Тихов высказал догадку о том, что моя растительность должна, видимо, сильно отличаться от земной, она способна поглощать инфракрасные лучи, чтобы сберечь тепло, которого у меня так мало. При этом линия хлорофилла в спектрах должна расширяться, и ее трудно заметить при наблюдении с Земли. Тихову и его помощникам удалось даже найти на Земле растения с примерно таким же спектром поглощения, какой получался при исследовании моих «морей»…

- Простите, что я вас перебиваю, но ведь это тоже не ново. Идеи Г. А. Тихова известны во всем мире.

— Верно. Но без этого предисловия нельзя говорить об открытии, которое недавно сделал американский астроном В. Синтон. Наблюдая несколько лет за моими «морями» в инфракрасной области спектра, он получил три интереснейших полосы поглощения, которые, оказывается, имеются в спектрах многих земных растений. Больше того, эти полосы поглощения присущи всем органическим молекулам типа СН! Вы понимаете, что это значит?

— Да. Если раньше данные спектрального анализа служили главным возражением против гипотезы существования жизни на Марсе, то теперь, наоборот, они становятся решающим доказательством этой гипотезы.

— Совершенно правильно.

— Значит, вас можно поздравить, дорогой Марс…

— Меня-то, пожалуй, не с чем, ведь я об этом знал. А вот ваших ученых надо, конечно, поздравить с замечательными открытиями. Число их с каждым годом растет. Изучив множество фотографий, сделанных в разных лучах спектра, харьковские астрономы доказали, что поверхность моих «морей» и «суши» разная. У «суши» она гладкая, а у «морей» — очень неровная.

— Это так же может служить доводом в пользу того, что ваши «моря» покрыты растительностью? И разница температур, кажется, доказывает то же самое?

— Да, сотрудники Харьковской астрономической обсерватории ухитрились поставить градусник моим «морям» и узнали, что температура в этих местах на 10–15 градусов выше, чем у «суши».

— И это подтверждает окончательно, что ваши «моря» покрыты растительностью, не так ли?

— Да. Теперь исследователи спорят уже о другом: что это за растительность? На основе поляризации отраженного света моих «морей» французский астроном О. Дольфус пришел к выводу, что растительность их должна напоминать земные лишайники. Его поддержал американец Д. Койпер, считающий, что в моем суровом климате вообще не могут выжить растения более высокой организации, чем лишайники и мхи. Но многие исследователи не согласны с этим, потому что у некоторых высших растений на Земле, например у хвойных и лиственных, отражательная способность весьма напоминает ту, какая наблюдается у моих «морей».

— Это очень интересно! И, кажется, ваши марсианские «леса» или «луга» — не знаю, как их лучше назвать, чтобы вас не обидеть, — начинают постепенно расширяться? Еще в 1954 году американский астроном Слейфер заметил новое темное пятно на вашей поверхности….

— Было бы удивительно, если бы его не заметили. Ведь по площади оно почти равно Украине.

— Оно существует вот уже семь лет и год от года становится темнее. Что же это такое — лес, болотистая равнина или, может, обработанное поле?

— Этого я вам не скажу. И не потому, что не хочу. Просто у меня совсем другие природные условия, чем у вас, на Земле. И природные явления, следовательно, иные, не похожие на земные. Я-то знаю, конечно, что из себя представляют мои «моря». Но как назвать их на вашем языке, как объяснить вам, что это такое, с чем сравнить для наглядности из земных явлений, не знаю.

Но вы не огорчайтесь, а получше следите за ними в свои телескопы. Вы уже подметили, что «моря» явно изменяются по сезонам; в одном месте возникают, в другом постепенно исчезают. Разве это не доказывает, что они живут?

— Итак, на вопрос, есть ли жизнь на Марсе, мы можем твердо отвечать: органическая жизнь есть!

— А почему бы ей не быть? Условия для нее на моей поверхности, прямо скажем, не сахарные: воздух разрежен по сравнению с земным раз в восемь-девять и почти лишен кислорода, температура за сутки скачет от двадцати пяти градусов тепла до семидесяти градусов мороза. Но вы создали такие же условия на Земле и убедились, что они вовсе не убивают жизнь.

— Вы имеете в виду лаборатории?