Искатель. 1977. Выпуск №5

60-летие Великого Октября — большой праздник советского народа.

Нынешний год ознаменован и многими другими круглыми датами.

60 лет назад, 10 ноября 1917 года, Владимир Ильич Ленин подписал декрет о создании Рабоче-Крестьянской народной милиции.

60 лет назад, 20 декабря 1917 года, была организована Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК), ставшая, как писал Феликс Эдмундович Дзержинский, «грозным символом для всех тех, кто не мог примириться с завоеваниями трудящихся, кто мечтал о воскрешении старого режима, кто готовил петлю для рабочих и крестьян».

В этом же году, в сентябре, исполнилось 100 лет со дня рождения выдающегося деятеля Коммунистической партии и Советского государства, первого чекиста, верного рыцаря пролетариата Феликса Эдмундовича Дзержинского.

Чекисты, работники милиции всегда были постоянными авторами «Искателя» и героями приключенческих повестей и рассказов, пронизанных истинным патриотизмом, любовью к Родине и народу.

Редакция поздравляет славных чекистов, работников милиции с этими юбилеями и заверяет читателей, что чекистская и милицейская темы и впредь будут занимать достойное место на страницах «Искателя».

Владимир КИСЕЛЕВ ИМЕНЕМ РЕВОЛЮЦИИ

Рисунки Г. СУНДАРЕВА

Медлить было нельзя. Только что сообщили: в Салтыковском переулке убит купец, и Николай Трошин, отдав необходимые распоряжения и прихватив с собой милиционера Андрея Иванова, выехал на место происшествия…

Парадная дверь особняка настежь распахнута. В прихожей толпился народ. Дворник, краснолицый детина лет пятидесяти, в белом фартуке и с большим блестящим номером на груди, почтительно проводил милиционеров в комнаты.

— Позови жену покойного, — попросил Трошин.

— Не было у них жены, гражданин комиссар. Жили Егор Егорович одиноко. Кухарки и той не было, два мальчика им прислуживали.

— Что за народ собрался в доме?

— А это братья и сестры во Христе, стало быть, его ближайшие родственники по религии, — пояснил дворник.

— Вот что, гражданин дворник, попросите, чтобы немедленно освободили помещение и без моего ведома никого в дом не впускали! — распорядился Трошин.

— Будет исполнено, будет исполнено, гражданин комиссар. — Дворник вытер фартуком вспотевшее лицо, попятился к выходу.

Убитый лежал у окна, на ковре, широко раскинув руки, лицом вниз. Правая туфля валялась посреди комнаты. Никаких следов борьбы не было видно. На большом письменном столе черного дерева стояла тяжелая бронзовая чернильница в виде парусного корабля, в стакане из уральской яшмы торчали тонко отточенные карандаши. На углу стола высилась аккуратная пачка газет и книг в старинных кожаных переплетах. Некоторые были с тяжелыми золотыми застежками. В простенке меж окон разместилась конторка, на которой лежала толстая конторская книга, исписанная четкими мелкими буквами. У стены — тяжелый книжный шкаф. Со стен укоризненно смотрели лики святых. Если бы не письменный стол и конторка, комната напоминала бы молельню.

— Ну-с, я закончил, — подошел к Николаю врач. — Пострадавший застрелен в затылок. В упор. Из кольта крупного калибра. Смерть наступила мгновенно. Убитого следует отвезти в морг.

— Хорошо, распорядитесь… Благодарю вас, доктор.

Труп унесли. Ушел доктор. Трошин с Ивановым остались в комнате.

— Товарищ начальник, смотрите, что я нашел. — Иванов разжал кулак. На его ладони лежала тяжелая серебряная в виде человеческого черепа запонка от рубашки.

Бандиты, как это ни странно, ничего не унесли из особняка купца. Остался неразграбленным и денежный ящик покойного.