Искатель. 1978. Выпуск №6

Она понимала, что зашла далеко, но сил остановиться не было. Легкость, с какой к ней приходили деньги, кружила голову. Теперь, когда по каким-либо причинам продавала коньяк неразбавленным, Клавдии казалось, что она чужим, неизвестным ей людям безвозвратно отдает свои собственные деньги.

Принесенную грелку она тщательно спрятала в углу помещения, заложив пустыми коробками из-под конфет. Стала понемногу успокаиваться. «Что, я зря нервничаю? Все так просто. Пронесла, а теперь денежки. Риск оправдан. Если работать с умом, можно большую копейку заработать».

В дверь условно постучали: Ольга, напарница.

— Ты прошла нормально?

— А что, все в порядке, — улыбнулась Ольга, — ты-то чем расстроена?

— На аллее остановил постовой. Ну, знаешь, такой чернявенький? Ты еще говорила, что он тебе нравится. В отделение, говорит, пройдемте… Вроде ошибся. — И она беззвучно заплакала.

* * *

— Товарищ полковник, операцию «Коньяк» заканчиваем. Вчера купили в буфете бутылку коньяка в нераспечатанном виде. Да, эксперт категорически утверждает, что пробка после заводской укупорки открывалась… Результаты химического исследования то же, что и раньше… Думаю, доливают воду потому, что «Старка» крепче коньяка. Делают это буфетчицы. Только сейчас установили: они приносят «Старку» в медицинских резиновых грелках. Носили бы в бутылках, давно попались бы… «Старку» покупают в магазине недалеко от дома. Пустые бутылки изымем, там наверняка будут отпечатки их пальцев… Так точно, на это обстоятельство обратили особое внимание. В другие торговые точки со склада поступают бутылки с коньяком без нарушения заводской укупорки, поэтому и утверждаю, что виновны буфетчицы… Нет, не обедали, некогда… Извините, но сейчас выполнить не можем… Когда закончим, пообедаем, а заодно и поужинаем…

Андреев повесил трубку телефона-автомата, тяжело выдохнул и, повернувшись к Пантелееву, сказал:

— Полковник дал «добро», приказал начинать с буфета. Санкции на производство обысков у прокурора получены… Направляй дружинников в буфет.

* * *

В прокуренном зале буфета самые шумные и разговорчивые посетители сидели за столиками по углам да по стенкам. К Шутовой подошел мужчина.

— Девушка, сто грамм с прицепом, — заказал он.

— А прицеп какой?

— Конфета «Мишка».

— Пожалуйста, — защелкала костяшками счет буфетчица. — С вас…

— Закупка контрольная, — тихо произнес мужчина, передавая стакан другому.

Шутова вздрогнула, на мгновение застыла, потом лицо ее стало наливаться краской возмущения, ненавистью к этому человеку, так искренне разыгравшему роль покупателя. Теперь в наступление! Лелька стала возмущаться, размахивать руками. Больше работать она не будет, хватит! Сейчас нужно заплакать, выйти из-за стойки. Она всхлипнула и осеклась, увидев, как из-за ближних столиков вышло несколько молодых мужчин, по-видимому, дружинников.

Лелька вдруг поняла, что на этот раз проверка значительно серьезней, чем было раньше. Нужно что-то предпринимать, что-то делать, но она почувствовала, как на нее надвигается усталость, во рту пересохло, перестали слушаться руки и ноги, парализовал страх. К ней обращались с какими-то словами… Она старательно вспоминала, где видела одного из проверяющих, но вспомнить так и не могла…

— Откройте, — громко постучав в дверь подсобного помещения, крикнул Андреев, — я сотрудник ОБХСС!

И, не дожидаясь ответа, с силой нажал плечом на дверь, отчего внутренний крючок сорвался и сотрудник почти влетел в подсобку. Вместе с ним вбежали двое дружинников. Перед напуганной и растерянной Носовой стояли несколько откупоренных бутылок с коньяком, в одной торчала лейка. Мокрые руки, брызги на полу, резкий винный запах…

— Вот и все, фирму можно закрывать, — заключил Андреев.

Носова наклонила голову, угрюмо посмотрела на Пантелеева, который из-под пустых коробок, сваленных в углу, вытащил три резиновые грелки. Он отвернул пробки, понюхал и сказал:

— Попрошу понятых удостовериться…

* * *

Вопреки прогнозу на город обрушился ливень. Струмилин стоял в дверях управления, выбирая момент, когда можно будет перебежать широкий тротуар и вскочить в машину. Рядом с ним стоял молодой следователь Шесталов, которому было поручено это дело с коньяком. Нетерпеливо постукивая пальцами по портфелю, Шесталов говорил:

— Я допрашивал буфетчиц по всем правилам криминалистической науки. Не сознаются. А ведь должны же быть у них деньги…

— Найдем, Евгений. Александрович. Сейчас звонил Белов, в квартирах Шутовой и Носовой обнаружены грелки, наполненные «Старкой».

Наконец ливень поутих, и они перебежали к машине. Струмилин тяжело опустился на заднее сиденье. Шесталов устроился рядом с водителем и, повернувшись к полковнику, начал рассказывать, как умело он допрашивал буфетчиц. По боковым стеклам машины наискось прокатывались капли дождя.

Незаметно подъехали к блочной пятиэтажке. Струмилин дождался, пока следователь сбегает в ЖЭК, затем все вместе поднялись на третий этаж.

Шесталов громко постучал в дверь.

— Кто там? — недовольно спросил женский голос.

— Открывайте, милиция!