Искатель. 1979. Выпуск №3

он, — не мешал вам делать завоевания на Балтийском море,

так. как...

Так как не было возможности помешать тому!

Царь так глянул на непрошеного гостя, что тот невольно опустил глаза. Ягужинский смотрел па Петра с любовью и легкой укоризной — поймал ответный взгляд: а шут с ним, надоело церемониться!

Такое понимание сожаления достойно, — усилием воли

Джонкинс обрел видимое спокойствие. — Однако мы непре

клонны в желании остановить шведское пиратство на морях.

Англия тоже жаждет поставить Швецию па колони, — Голос

англичанина сильно истончал.

Лестно слышать сие! — неожиданно развеселился Петр,

хохотнул, повел глазами па Ягужипского. — Может, на том и

составим письменный трактат?

Дженкинс чувствовал себя неловко, изворотливость сильно изменила ewy. Царь повернулся к дипломату спиной.

Оставшись, один, Петр задумчиво повертел серебряный глобус, стоявший на,угрех китах. Царапнул ногтем от Санкт-Петербурга через Финский залпв. Закурив коротенькую трубочку-носогрейку, присел к столу, потянулся за гусиным пером и замер, вспомнив недавний разговор с Алешей, с сыном.

48

«...России назначены определенные пределы на лице земли, — говорил Алексей. — Всякий раз, когда персы и ассирияне хотели перенести свои границы за Геллеспонт, они терпели поражение... Для древних римлян предельной границей на востоке был Евфрат, на западе — Эльба, за коп они напрасно тщились распространяться... А турки! Они не смогли утвердиться на западе п два раза тщетно осаждали Вену... Не подбивает ли нечистая сила и Россию на то же самое на Балтике?..»

«Сравнил! Сравнил хлябь с Иоанном Великим! — выдохнул Петр. Гнев был где-то глубоко, жег невыносимо, но прорваться не мог. — Совесть ты до дыр износил! Добродетель, без разума пустота есть...»

«Бесы тебя толкают на разорение храмов, на воздаяние' неприятелю мщения, — Алексей повел прозрачной ручкой, сделал книксен. — Но мудрым смирением можно возвернуть куда больше, чем мечом! Не меч, а мудрое смирение надобно России...»

«Умаялся ты от праздности, — сказал тогда Петр отцовски твердо. — Пошлю-ка я тебя в армию, засажу за артикулы. Делом настоящим займешься».

«Не снесу я воинских трудов. Телом слаб».

«Тогда отправляйся в Новгород — лес дубовый готовь для флота. В том и будет твоя польза Отечеству».

«В Новгород не поеду. Наипаче всего желаю чина монашеского».

Очнувшись, Петр принялся быстро писать. Сказал тихо вошедшему Ягужинскому:

— Вот, Павлуша, свези поживей Апраксину. Указ В марш!

6

На окраине Санкт-Петербурга — в черепичных крышах, острых кровлях, утыканная ветряными мельницами с флюгерами, вся в подстриженных деревьях раскинулась Немецкая слобода.

В эту слободу, воровски озираясь в темноте, шел царевич Алексей. Шел осторожно, прислушиваясь, часто спотыкаясь. Подойдя к невидимому домику, тихо стукнул в ставень. Когда мсье Буланже отворил, царевич вошел спешно, почти вбежал.

Никак за вами следят, ваше высочество? — елейно спра

вился Буланже, проверяя засовы.

Следят! Смотредыциков за мной много, — долго пе мог

отдышаться Алексей. — Худо мое житье, худо! Пришел я в

последний раз, иначе схватят...

Глаза царевича стали мглистыми, лицо позеленело, руки не знал куда девать. Француз, однако, был доволен. Усадив Алексея в кресло, подлетел к конторке, заваленной чертежами и ландкартами, освободил место для бутылки рейнского и двух бокалов. Подумав, плутовато и недобро глянул на гостя — с ласковой насмешечкой. Достал из створчатого шкафчика вторую бутыль — бургундского. Неслышно, по-кошачьи,

49

приблизился что-то спросить. Алексей вскинулся, задрожал. Француз затараторил, жестикулируя маленькими ручками:

— Ваше высочество, у меня можете быть покойными, —

взгляд преданный, собачий, прыгающий по лбу, волосам,

изучающий.

Алексей, широко раскрыв глаза, смотрел в разноцветные прыгающие зрачки. Успокаиваясь, безвольно зашептал.

Сегодня не надобно пить, не надо. Вино ум отягощает...

Что вы! Напротив. Придает мыслям ясность и живость.

Старое бургундское! Ваше высочество! Это вино из солнца и

огня, божественная амброзия — напиток римских цезарей!..

Мягкий вкрадчивый голос мсье Буланже бередил душу, старое бургундское огнем ударило в голову.

— Богом России начертано быть сухопутной державой, —

заговорил Алексей. — Пагубно переделывать природу госу

дарства и натуру людей. Зачем вести тяжкую войну за эти

больные и простудные места? Народ морится голодным кор

мом, монахи учатся прядению, в казну забираются серебря

ные оклады с икон. В церквах отменены крестные ходы! Во

енные походы — то к Черному, то к Балтийскому морю...

России нужна вода, говорит батюшка. А зачем? Ведь жили

без этих дьявольских морей — благочестиво, по православно

му древнерусскому чину, по византийским канонам. Пятьсот

лет жили!..

Царевич поднял к небу дрожащие руки, безвольно уронил. Откинувшись в кресле и полузакрыв тяжелые от хмеля глаза, непрерывно говорил:

— Капитан Измайлов послан зачем-то в Китай... В Индию

собирается экспедиция Бухгольца. Ротмистр Волынский от

правляется в Персию, князь Бекович-Черкасский — в Хиву...

А еще батюшка думает снарядить корабельную экспедицию.