Искатель. 1979. Выпуск №6

мые «любители искусства» похожи на говорящих попугаев:

только повторяют слова, считая их высшей мудростью, и не

понимают смысла.

Ладно, сам увижу, — сказал Мортон.

Улица перзд Музеем искусств была полна народа. Огромные рекламные щиты, вывешенные на фасаде серого здания, с нагловатостью опытных зазывал расхваливали достоинства экспонатов, собранных, как сообщалось, со всего света. Были тут драгоценности фараонов, короны самых расточительных монархов, редчайшие скульптуры не отличающихся целомудрием храмов Востока п отличающихся бесцеремонностью храмов Запада. А главный экспонат — мраморное изваяние голой богини, стоившей два миллиона, — был изображен на таком большом щите, что становилось не по себе: ну как упадет!..

96

Управляющий музеем, невысокий лысеющий господин с холодными глазами п трешгрованно-гостепрпшшыми жестами, не понравился Мортону. Про таких он говорил, что они брали уроки у сатаны, встречающего грешников в аду. Но полицейскому не приходится выбирать клиентов. Мортон постарался изобразить на лице такую же приветливо-гадливую улыбку и сразу попытался «взять быка за рога», потребовав объяснений. Но управляющий объяснять ничего не стал, сказал только, что эту ночь им всем придется провести в музее: пм — в засаде, ему — в своем кабинете, и предложил пока пройтись по залу, посмотреть экспозицию.

Сберечь ценнейшие экспонаты — дело нашей чести, —

высокопарно сказал он. — Ваши старания не останутся не

замеченными.

И неоплаченными, — подсказал Мортон, любивший яс

ность в таких делах.

Разумеется.

Тогда о'кэй! Пошли, Роланд.

В зале было не протолкнуться. Скульптуры находились в глубоких нишах и очень эффектно вырисовывались па фоне черного бархата. Свет на них падал из каких-то незаметных щелей, но света совсем не было видно, и, казалось, что скульптуры светятся сами по себе. Но что больше всего поразило Мортопа, так это отсутствие охраны. Даже возле знаменитой богшш не стояли полицейские. Мортон долго смотрел на богиню, заходя с тон и с другой стороны, и никак не мог понять, что в ней такого драгоценного. Вся в пятнах от старости и небольшая — по колено нормальному полицейскому, — онаТпгпроизводила па Мортона никакого впечатления. Попадись такая игрушка где-нибудь при обыске, отбросил бы, даже пе поинтересовавшись. Давно замечал Мортон, что люди, которые с жиру бесятся, нарочно выдумывают ценности и, может, оттого не беднеют. И теперь, снова удостоверившись в этой истине, ои подумал, что не так живет. Вот бы разрекламировать какие-нибудь старые ботинки, заявить, будто в них первый гангстер Боб Дай совершил свое последнее преступление. Главное — погромче кричать, убедить, и тогда ботинкам цены не будет. Только какие же нужны деньги, чтобы переорать всех лжецов, желающих разбогатеть?!

Ты чего?

Чего?

Чего, говорю, рот разинул? Не заглядывайся, тут у пих

особая система охраны. Сунешься, а тебя лучом лазерным по

башке...

Длинный Роланд стоял перед Мортоном, на голову возвышаясь над ним, п говорил громко, чтобы все вокруг слышали, чтобы не мечтали зазря. И все, стоявшие рядом, заинтересованно повернулись к нему.

Вот если выключить лазер, тогда другое дело. Но где вы

ключатель? Это самая главная их тайна...

Нету его, — сказал стоявший рядом сухощавый человек

с быстро бегающими глазками.

Чего нету?

Выключателя. И лазера тоже. Ничего нету.

97

— Может, и скульптур нету? — сыронизировал Роланд.

Говоривший посмотрел на скульптуру в нише, подумал, по

жевав губами.

— Я знаю только, что тут нечисто.

А кто ты такой?

Никто. Чую просто. Я всегда чую.

Ну и что же ты чуешь? — заинтересованно спросил Ро

ланд.

Человек осмотрел его с ног до головы.

Чую, что не зря вы тут слоняетесь.

Тебе бы репортером работать.

А я и есть репортер.

Роланд захохотал, подергал носом.

Раз газета заинтересовалась искусством, значит, и верно

чем-то пахнет.

Точно, — сразу ответил репортер. — Раз полиция заин

тересовалась искусством, значит, чем-то пахнет.

Толпа все прибывала, возбужденно гудела. Слышались голоса: «газетчики», «полиция»... Слова эти действовали на люден как позывные телевизора. Мортон понял, что если они еще немного так «побеседуют» в толпе, то любопытные до утра не разойдутся и ночной бдение в музее будет пустой тратой времени. Дернув Роланда за рукав, он демонстративно пошел к выходу.

Пришлось обогнуть целый квартал, чтобы выйти к музею с другой сторочы.

Вот уж верно: дурная голова ногам покою не дает, —

ворчал Мортоп.

Зато мы кое-что узнали, — оправдывался Роланд.

Что мы узнали?

Что тут газетчики крутятся. .

Они везде крутятся.

Просто искусство — слишком скучно для них. Нужна

изрядная доля перца, чтобы они сбежались.

Сбежались потому, что кто-то пустил слух об ограблении.

Только слух! Чего же тогда мы тут?

Мы для того, чтобы охранять священный принцип част

ной собственности, — по-школьному продекламировал Мортон.

Не-ет! — Роланд уверенно покачал головой. — Что-то

назревает. Все чего-то ждут.

Это называется — массовый психоз.

Не-ет. Все что-то знают.

И мы знаем.

И мы зпаем, — повторил Ролапд. — Когда все знают —

это уже реклама. А на рекламу кто-то должен был потра

титься.