Искатель. 1980. Выпуск №2

Через четверть часа я был в этом благословенном месте. Там сдержанно гудели машины и под поверхностью моря шла непрерывная работа: подводные исполины прокладывали шахты и тоннели, как муравьи, таскали неимоверные тяжести и застраивали дно наподобие фантастического инопланетного города. День клонился к вечеру, когда я решил вернуться в город. Эль летел на предельной высоте, и я поглядывал вокруг. Белые зубцы облачных гор, небо над облаками чистое, удивительно ясное... Мне почудился голубоватый шар вдали. Неподвижный, словно мертвый... Потом он пропал.

Как бы я назвал эти .экипажи, свободно передвигающиеся в пространстве? Шаролеты? Гравилеты? И что там, справа за стеклом? Да нет, показалось... Моего желания увидеть их далеко не достаточно, чтобы шаролет появился здесь, рядом. Даже если мое желание угадано... или прочитано, как читают, например, мысли и желания по выражению^глаз у ребенка. Бесконечность нельзя преодолеть в мгновение ока, да и любое конечное расстояние тоже.

Дальше случилось вот что...

Край солнца за моей спиной почти угас, На стекле я увидел оранжево-желтые пятна. Их было четыре. Они перекрывались на половину диаметра, и место их пересечения было чуть бледнее, чем круги-лепестки. Иллюзия, бесспорно. Я повернулся лицом к стеклу — круги не исчезли. Держались на нем. Только медленно поплыли в сторону. За облаками тлели последние искры солнечного тепла. Я разглядывал рисунок на стекле. Круги начали соединяться, слились в один. С минуту рисунок плавал на стекле, потом неожиданно исчез.

Оптическая иллюзия, что же еще. Другое объяснение, пожалуй, не подходило. А почему, собственно, не подходило? Сложно все...

Я набрал код команды для автоводителя и откинулся в кресло. Эль нырнул вниз, в темно-зеленый просвет между облаками. Солнце уходило за лесистый гребень сопки. Внизу раскинулся город.

Эль приземлился рядом с домом. Тут все было по-старому, я медленно поднялся по лестнице, открыл дверь, зажег свет. Радостно проверещала ручная белка. Я ушел в спальню, не раздеваясь лег и проспал до утра.

50

Потом был суматошный день в редакции, и к вечеру следующего дня я отрешился почти от всего, что связано с Солнце-градом, как будто был там давно-давно. Метеоспутники предсказывали неблагоприятную погоду.

Возможен тайфун, — сказал мне в редакции Никитин, —

но это не страшно, пожалуй.

Это плохо, — сказал я, — отражатель этой солнечной ма

шины похож на парус. Снесет его. Откуда прогноз?

Прогноза пока нет. Будет завтра.

Интуиция?

Звонил один синоптик... сам решает уравнения, машинам не

доверяет.

Посмотрим. Коли так — Берег Солнца под угрозой. Но

вости есть?

Метеорит шлепнулся. В нем нашли сто девять алмазов.

Естественно. Давление, температура. Если графит буксиро

вать на орбиту, а потом сбрасывать вниз — алмазы только под

бирай! Был такой проект.

А я не слышал об этом.

Нет, Андрей, не уважаешь ты.жанр научного предвидения.

Тебе бы в физики ненадолго податься. Образование пополнить.

Смеешься?

Нет. Хотел, да вдруг раздумал. Какая от этого мне ко

рысть?

Ну то-то. А то бы не сказал...

Не удержался бы...

Ей-богу, не сказал бы. Промолчал.

Все зависит от того, что ты собирался сказать. Если про

«Гондвану», то поздно, я сам знаю. Молчи себе на здоровье.

Знаешь, да не все. К тебе тут приходили.

Кто?

Старичище один.

Энно, значит. Куда они теперь?

Пока стоят здесь. Говорит, скоро к Берегу Солнца.

Пойду с ними. Похлопочи, чтоб отпустили.

Ты уж совсем туда перебирайся, что ли.

Это мысль. Ты иногда рассуждаешь как" взрослый.

Это лучше убеждает таких, как ты.

Ты на настоящем корабле плавал?

Зачем? Есть эли и полная связь.

Да. О вкусах не спорят... я пошел.

На «Гондвану»?

— Нет. Сегодня на ночь забегу домой, а завтра — в редакцию.

* * *

Тогда до встречи.

До завтра.

Было тихо, хорошо, солнечно. Близился вечер. Я вспомнил прошлогодние прогулки и улетел в-тайгу. За тридевять земель. На это ушло Полчаса. Забрался в незнакомое место, искупался в озере. На песчаном плесе по щекам мягко били плюшевые верхушки рогоза. В широкий ручей зашла стая форели, я гонялся за рыбой. Стало весело. Как рукой сняло усталость. Для того

51

и жить теперь, чтобы забывать, что было раньше. Память —это след огня на стекле эля, но не сам огонь.

Под рифмы стихов и звон ветра я побежал на вершину холма. Строчки путались в голове, я захлебывался ими и начинал другие, новые, чтобы и их отвергнуть через минуту.

Незабываемо солнце, если оно висит над холмом, — большой красный шар. Теплый-теплый. Лучше, чтобы на вершине была редкая трава, сухая земля, чтобы бегали муравьи и стрекотали серые кузнечики. Тогда один час стоит целого дня.

На этот раз мое желание исполнилось. Холм был именно таким.

Я наблюдал, как опускалось солнце, и подставлял ему ладони, и чувствовал гепло, пронизывающее меня так, что по спине бегали мурашки. Вокруг сияние, даже под ногами. Золотые и серебряные нити паутины и сухой травы; вдали зеркало воды, гранитная влажная скала у ручья, брызги.