Искатель. 1991. Выпуск №3

Выяснить, где моя проклятая тетя и какого черта она выперла меня из первой приличной телепостановки, куда меня взяли на приличную роль? Она не имеет права вызывать меня сюда, будто я ее рабыня. А где этот ползучий Джозеф, а, приятель? И не смей их покрывать, зараза. Я уже размазывала ее секретаришек по стенке. Мне нужны факты — и прямо сейчас!

Факты?

Вот именно, приятель.

Она говорила с едва заметным акцентом, в нем звучало нечто ускользающе-знакомое.

Я думаю, что вы не в той комнате.

Я знаю, что нахожусь не в той комнате. Все остальные комнаты этого номера пустые. Вот почему я в этой. Не тяни.

Номер?

Она топнула ногой.

Номер! Да, номер! Ну ты и бестолковый. Этот огромный роскошный номер на восьмом этаже отеля «Элиза» в Майами-Бич, десять часов этого веселого субботнего вечера в апреле, а номер зарегистрирован на имя Шарлы Марии Маркопуло О'Рурк, моей несвятой тети, и попала я в этот номер за двадцатипятидолларовую взятку, после того как прилетела с Побережья на самолете.

Шарла! — воскликнул он. И понял, где находится и почему у девушки такой акцент — он был менее выраженным, чем у Шарлы, но столь же знакомый. Спросонок он решил, что находится в Монтевидео. — Дядя Омар умер, — сказал Кирби.

Не трать на меня свои дурацкие пароли. Я давно ушла из волчьей стаи Шарлы. Маленькая Филиатра сменила имя, внешность и привычки, потому что от тетушки ее уже тошнило. Теперь я Бетси Олден, свободная гражданка и хорошая актриса, и она быстренько устроит мне восстановление на работе, иначе я выбью ее хитрые лживые мозги. Ну, где она?

Вы, наверное, думаете, что я на нее работаю.

Не заговаривай мне зубы.

— Честное слово, меня зовут Кирби Уинтер. У меня вчера был ужасный день. Я напился как дурак. Шарлу я впервые увидел вчера. Кто такая вы, я не знаю. Где Шарла, тоже не знаю. О чем вы говорите, не имею ни малейшего представления.

Девушка смотрела на него, покусывая губы. Лицо ее постепенно смягчалось. Потом вдруг исказилось в презрительной гримасе.

— Мне ужасно, ужасно жаль, мистер Уинтер. Я могла бы и сама догадаться, что вы не член команды. У вас недостаточно хитрый вид. Вы мускулистый, чистый и серьезный. Поздравьте тетушку с новым любовником. Кстати, не старовата ли она для вас?

Девушка повернулась и быртро вышла, хлопнув дверью.

Теперь уже из-за занавешенных окон пробивался явно дневной свет. Лампы в комнате были выключены. Кирби поднялся и отыскал ванну. Он чувствовал себя слабым, отдохнувшим и голодным. Сейчас Кирби казалось, что девушка приснилась ему. Как и Монтевидео. Как и похороны. Но он был уверен, что Шарла ему не приснилась. В этом он был совершенно уверен. Вспомнив о своем наследстве, печально вздохнул.

Приняв душ, побрившись и почистив зубы, он вернулся в спальню. Кто-то раздвинул шторы. В комнату вливался золотой солнечный свет. На столике рядом с кроватью стоял большой стакан с апельсиновым соком, на красивом листе бумаги с тиснеными инициалами Ш.М.М.О.Р.А., это Шарла Мария Марко — как там дальше — О'Рурк — написано:

«Кирби, милый, я услышала душ и приняла меры. Посмотри свертки в кресле. Я купила тебе все новое, сама, на глаз. Когда оденешься и поешь, найди меня на балконе-солярии. Не спрашиваю, хорошо ли ты спал. С добрым утром, милый. Твоя Шарла».

Он выглянул из окна — оно выходило на восток. Солнце прошло больше полпути по небу. Дверь в главную часть номера была приоткрыта.

Кирби подошел к креслу, заваленному свертками. Боксерские шорты из белого нейлона. Веревочные сандалии. Серые дакроновые брюки. Спортивная рубашка с короткими рукавами. Все по размеру. Когда он застегивал рубашку, в наружную дверь постучали. Двое официантов, ловкие, улыбающиеся, вежливые, вкатили большую тележку с завтраком.

Шампанское открыть сейчас, сэр?

Что?

Шампанское, сэр.

О! Конечно! Шампанское. Оставьте так.

Когда Кирби проглотил все до последней крошки, запивая кофе, и потянулся за шампанским, то заметил, что бокала два. Ну что ж, подумал он, мужчина должен понимать тонкие намеки.

Кирби взял бутылку и бокалы и, чувствуя себя неотразимо элегантным, пошел искать Шарлу О'Рурк. Он нашел одну пустую спальню без солнечного балкона. Нашел вторую намного более просторную спальню с окнами на восток. Оттуда был выход на балкон. Улыбаясь и подыскивая изящную вступительную фразу, Кирби вышел на яркое солнце. Шарла лежала на спине в шезлонге из алюминия и белого пластика, закинув руки за голову. Кирби замер, все заготовленные слова вылетели из головы. Он даже чуть не выронил бутылку.

Казалось, Шарла спит. Во всяком случае, дышала она глубоко и ровно. На теле Шарлы были следующие вещи: узенькая полоска, символизировавшая трусики, белые пластиковые колпачки на глазах и голубое полотенце тюрбаном на голове.

Она сняла колпачки с глаз и села. Улыбнулась ему.

О, ты принес шампанское. Какой ты милый! Что-нибудь не в порядке? О, конечно. Пуританский синдром. — Она потянулась за короткой белой курткой из тонкой материи и не спеша ее надела. Ему вдруг захотелось, чтобы она не застегивала куртку — она и не застегнула.

Пойдем в комнату, дорогой.