Искатель, 1996 №5

— Пронесло, — прошептал Бэк. — Я думал — все, конец, когда этот немец уставился на меня.

Опять остановка — еще один контрольный пункт. Пограничник в зеленой форме, болтая о чем-то со своими сослуживцами, стоял перед маленьким домиком, который раньше был, наверное, обыкновенной крестьянской хатой. Сбоку от дороги виднелся небольшой ресторанчик. Крестьяне с чемоданами, для надежности перехваченными ремнями и веревками, ждали автобуса на остановке. Мир стал вдруг казаться уютным и спокойным.

— Паспорта, — сказал пограничник в грязноватой, поношенной форме с потертыми обшлагами.

— У нас нет чешских виз, — дружелюбно сказал Сорсен, глядя в открытое, приветливое лицо пограничника.

— Можете получить их здесь. Они будут действительны в течение двух дней, а потом продлите их в Праге, — предложил пограничник и взглянул на Гиллеля и Кори. — Американцы, да?

В его голосе слышались зависть и доброжелательность. Для него мир кончался здесь, на границе.

Перед домиком стоял маленький, шаткий столик. Кори внимательно изучал бланк, который вручил ему пограничник «Место рождения, возраст, цель визита, длительность пребывания, номер паспорта», и с беспокойством поглядывал на Гиллеля, который всматривался в те же надписи на своем бланке, хмуро сдвинув брови.

— Могу я на минутку взять оба американских паспорта? — спросил Кори. — Мне нужен номер. И моему другу тоже.

— «Б семь тысяч пятьсот тридцать девять, Е пятьдесят семь тысяч четыреста восемьдесят девять», — прочел пограничник.

От него не укрылось, что Гиллель не уверен в себе.

— Доктор Сесиль Тэйлор, — продиктовал Кори. — Родился в Вашингтоне восьмого августа тысяча девятьсот тридцать девятого года.

— Он что, не знает собственной фамилии и даты рождения? — спросил пограничник, зорко присматриваясь к Гиллелю.

Еще двое пограничников, собравшихся было выпить пива из бутылок, которые они только что откупорили, оторвались от своего приятного занятия и тоже с интересом уставились на Гиллеля.

— Конечно, знает, — засмеялся Кори. — Это я проверяю его память.

Пограничник просунул паспорта и заполненные бланки в прорезь окошка, прикрытую черной занавеской.

— А что за процедура происходит за этим окошком? — спросил Кори.

Дружелюбие пограничника казалось маской, за которой в действительности притаилась угроза грубого насилия, готового сразу же совершиться по ту сторону границы.

— Вам выдадут здесь ваши визы, вы должны будете заплатить за них долларами, — объяснил пограничник и принялся чистить ногти перочинным ножом.

Несколько других пограничников осматривали «вольво», обходя машину со всех сторон.

— Камеры, транзисторные приемники при вас имеются? — спросил один из них Сорсена.

— Нет, — ответил Сорсен. — У вас нет приемника, доктор?

Гиллель медленно покачал головой, и лицо у него при этом стало изумленно-испуганным. В эту минуту он был похож на лунатика.

— Я знаю Прагу, — сказал он. — Я не хочу ехать туда. Это… это кошмар…

Кори взял Гиллеля за руку и отвел в сторону, так чтобы пограничники не могли слышать их.

— Вы же знаете, что никогда не бывали в Праге. Давайте научимся как-то отличать память Хаузера от вашей. В Праге все будет хорошо, только пока мы будем там, никому ни о чем не говорите.

— Я должен сказать вам о тех страшных событиях и ситуациях, которые прочно засели в моем сознании и не дают мне покоя. Я знаю, что это было не со мной, и все-таки… Нет, не могу от этого уйти, как будто сам переживал все. Это похоже на те кошмары, что преследуют меня и после пробуждения. Но не волнуйтесь, Дотторе, я знаю, что делаю, а это, мне кажется, самый важный аспект нашего эксперимента. Пока что я контролирую свои поступки.

К ним подошел Сорсен.

— Если они затянут с паспортами, нам не уйти отсюда, — на лбу Сорсена блестели капельки пота. — Как бы чехи не оказались пострашнее восточных немцев. Они могут связаться с Берлином, если заподозрят что-нибудь неладное с паспортами. Паспорта, конечно, подлинные, но нас могут выдать эти фотографии — ваша и вашего друга.

Кори посмотрел в сторону маленького деревенского домика. Один из огромных пассажирских автобусов прибыл из Восточной зоны. Кори разглядел на нем французский номер. Багаж был уложен на накрытую сеткой подставку.

— Вот, — сказал чешский пограничник, подойдя к Кори и протягивая ему паспорта. — С вас двадцать восемь долларов за визы.

Кори вручил ему деньги, которые пограничник не спеша пересчитал.

— Желаю хорошо повеселиться в Праге, — сказал он.

Дорога на Прагу была свободна, но они все еще находились в стране, где их могли бы схватить и неведомо куда упрятать.

Глава 20