Искатель, 2017 №8

— Спасибо. Кстати, очень удачно, что мы с вами встретились. У вас ведь наверняка сохранились кое-какие связи в Америке. А мне недавно Пал Саныч поручил разыскать там одну женщину, нашу соотечественницу. Вот я и подумал — не смогли бы вы мне помочь?

— Что именно вам о ней известно?

— Да почти ничего. Она была командирована за границу переводчицей. Кажется, в Колумбию. Впоследствии оказалась в Америке. Вероятнее всего, вышла замуж за дипломата. Дальше следы ее теряются.

Михаил Самойлович с Максимом Максимовичем переглянулись.

— А как ее фамилия? — поинтересовался Иткис.

— Сидорова Екатерина Максимовна.

— У вас есть ее фотография?

— Увы!

— Ладно, — произнес Максим Максимович. — Оставьте, пожалуйста, номер вашего телефона. Мы подумаем, как вам помочь.

На листке, выдранном из записной книжки, Белоглазов изобразил номер своего мобильника, после чего откланялся, сославшись на неотложные дела.

— Что скажешь, Циленька? — обратился Иткис к супруге.

— Аферист! — безапелляционно заявила Циля Моисеевна.

— А мне то же самое еще в Нью-Йорке подумалось, — признался Михаил Самойлович.

— Разберемся, — усмехнулся Максим Максимович, сунув в карман листок с номером телефона.

В его душе набирало силу приятное, хоть и несколько зыбкое предвкушение чего-то очень любопытного и кое-что обещающего. Совсем как у котика, еще не успевшего почуять запах добычи, но уже уловившего краем уха подозрительное шевеление где-то за паркетным плинтусом.

Глава 8

Было бы не совсем корректным утверждать, будто с некоторых пор в тихом местечке под названием Лэнгли вовсе прекратилась невидимая постороннему взгляду напряженная кропотливая работа. Та самая, чье содержание составляло когда-то одну из самых охраняемых государственных тайн великой заокеанской державы. Тем не менее кое-что все-таки изменилось после подписания между Россией и США всеобъемлющего договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи.

В былые времена режим строжайшей секретности мог в ЦРУ касаться кого угодно, но только не главного аналитика, лейтенанта Кэтрин Бэдминтон. Именно через эту миссис, носившую в девичестве фамилию Сидорова, проходили все сверхсекретные материалы. Катерина на их основе готовила ежедневные сводки для директора самого могущественного (после российской внешней разведки) шпионского ведомства. Так уж было у них заведено. Вот почему Катина контора на ее исторической родине внезапно превратилась в своего рода держателя заокеанских тайн. Этим она, к слову сказать, не уставала вводить в досадливое смущение своих московских собратьев по ремеслу. С ними Катина контора регулярно и, между прочим, абсолютно бескорыстно делилась самыми сокровенными цэрэушными секретами.

Так продолжалось до тех пор, пока не случился в США очередной экономический спад. Это печальное событие стало давно ожидаемым катаклизмом. Тем не менее оно, как и всякая неприятность, подкралось незаметно, спровоцировав небывалой силы биржевой и финансовый крах. Именно тогда и было заключено упомянутое выше межгосударственное соглашение.

Многочисленные сателлиты, еще недавно клявшиеся в любви и верности Америке, предпочли сделать вид, будто ничего не случилось. Руку помощи братскому народу США протянула только Россия, согласившись на реструктуризацию части американских долгов. Помимо прочего, стороны также договорились больше не шпионить друг за другом и кардинально сократить штатную численность своих разведывательных структур. Однако и после этого ЦРУ, словно пущенный с горки железнодорожный вагон, продолжило по инерции имитацию деловой активности, почти потерявшей, очевидно, какой-либо практический смысл.

Вот и миссис Бэдминтон, как и прежде, ездила каждый будний день на службу. Там среди ее сослуживцев царила атмосфера нервного ожидания грядущего увольнения. В его неизбежности не сомневался отныне никто. Консенсуса не получалось достичь лишь в том, каков будет размер выходного пособия. То есть выплатят что-нибудь или вообще ничего не заплатят? Понятно, что Катерину подобного рода вопросы ничуть не тревожили. Львиную долю своих сбережений она давно уже конвертировала в российские рубли (самую твердую валюту мира) и разместила на депозитах в нескольких московских коммерческих банках.

Раньше ей частенько приходилось задерживаться на работе. Теперь у нее появилась масса свободного времени. Его наконец-то стало возможным посвящать домашним делам, в том числе заботам о любимом муже. Катин Сэмуля, подав в отставку, перебрался было в Иллинойс. Там занялся он выращиванием на приусадебном участке экологически чистого шпината и разведением йоркширских кроликов. Ими, втайне от жены и фискального ведомства, Сэм потихонечку приторговывал какое-то время на чикагском рынке. Иначе никак не получалось сводить концы с концами.