Искатель, 2018 №12

Серж прикинул: а не безопаснее ли было бы перевести разговор на героинь Крамского и Блока? И без того несладко, а нечаянная гостья, похоже, вот-вот начнет нагружать его своими бабскими разочарованиями. Тут он устыдился, подумал, что к старости, если доживет, рискует превратиться в совершеннейшего, махрового эгоиста, и спросил небрежно:

— Однако тебе хотелось бы вернуться к тому прежнему, романтическому мироощущению — разве нет?

— Твой Гераклит сказал, что нельзя войти дважды в ту самую реку. Я не про то, что мне теперь нужен мужик, — вот ведь глупость! Да рядом с таким, как ты, в тысячу раз лучше: и мужчина рядом, под бочком, а я ведь считаю тебя мужчиной…

— Благодарю покорно.

— …и человеком себя чувствуешь — потому как не ждешь, что к тебе в любую минуту станут приставать со своими доказательствами любви, желая это свое вонючее доказательство, хочешь ты или не хочешь, в тебя засунуть! С тобой мне хорошо, не в том дело…

— И мне с тобой, — машинально соврал Серж, а про себя добавил: «А было б еще лучше, если бы помолчала».

— Но на чердак я уже не согласна. Ворковать среди кабелей и труб водяного отопления? Ждать каждую секунду, что тебя накроют в кубле наркомана? — Серж молча убрал руку с ее бедра. — Обиделся? А ведь ты наврал мне тут с три короба, дорогой.

— То есть? — протянул он неохотно. Если сползти сейчас с тахты, не будет ли это невежливым намеком, что и гостье пора бы и честь знать? Да и за окнами, ты погляди, стемнело.

— Ты не живешь здесь. Где у тебя родители, где ваша квартира? Признавайся!

— Ну, на Печерске. На Шелковичной.

— Вот-вот, и ты с ними, у мамы под крылышком, куда ж ты от предков денешься, да и прописан у них? Это у вас, городских, обязаловка…

— В этом вопросе ты, мать, в десятку попала. Я тут околачиваюсь, чтобы сохранить свое присутствие…

— Чего?

— Ну, помнишь, в газетах: «Франция, уйдя из Алжира, стремится сохранить в Северной Африке свое военное присутствие»?

— «Военное присутствие»? Да ты таскаешься сюда, чтобы ширнуться, травки покурить, девчонку привести — ведь так?

— Ширнуться! Да я знаешь сколько месяцев уже не колюсь?

— А я слыхала, что бросить невозможно. Так ты у нас герой!

— Тоже мне герой… — Настроение у Сержа испортилось еще больше, хоть и казалось уже, что гаже просто некуда. — Какое же в том геройство, чтобы не колоться? Тоже мне нашли добродетель! «Я не колюсь и по вечерам регулярно чищу зубы»… Чем же тут гордиться? Я вон и к травке почти не прикасаюсь теперь. Да, во всю эту неделю, с тех пор как на свою новую смешную службу устроился… По мне, так это личное дело каждого, колоться или нет…

Что-то изменилось. Потому что бедро ее отвердело под его ладонью, затем вроде как снова расслабилось. И чего такого он сказанул, чем задел?

— Ой!

— Я же предупреждал тебя, мать, что потолок тут низкий… Или забыла?

— Или забыла… Ладно, засиделась я у тебя. Пойду к экзамену готовиться. Не провожай.

— Обижаешь, мать. И, ей-богу, не пойму я — за что?

— А и правда ведь — не за что… Бывай.

Серж остался в своей норе, за дверцей, и видна была ему Нина только снизу по пояс, прежде чем повернула и осторожно начала спускаться лестницей. И не видел он, собственно, а так, угадывал: на площадку свет проникает только из его конуры, а тусклые лампочки сверху и снизу сюда не добивают. Вот каблучки застучали поувереннее, а вот и дверью хлопнуло. Все. Все?

Он вернулся на тахту и втиснулся под стеночку, на место, нагретое нежданной гостьей. Муторно ему стало, и даже во рту горечь такая, что сплюнул бы, было бы куда. Темная волна вздымалась перед ним, и что тут поделаешь? Можно подняться к Оперному, на второе, уже бесплатное действие «Жизели», чтобы музыка вымыла из головы эту дрянь. Или взять ботл — давно ведь уже, слава Богу, универсам прямо в доме, а были бы деньги, нашелся бы и поприятнее способ… Только денег вовсе не имеется. Смешон этот Ромка-взводный, всерьез обещающий озолотить, ибо есть люди, которым безденежье на роду написано. Стоп! А если неспроста эта девка привязалась? Тогда Роману о том знать положено. От Ванды Васильевны можно позвонить, старушка добрая, разрешит. Вот только подслушивать станет. Выползти на угол к таксофонам, попросить у кого карточку или у прохожего трубу на минутку? Единственный выход… И если девице он, Серж, сам по себе и не нужен был вовсе, то не в счет и эта очередная неудача!

Вот только, как оказался Серж на лестнице, ноги понесли его сами вовсе и не вниз, а наверх по лестнице, к тайнику на чердаке, где держал он аварийный запас травки: надо же было обмозговать ситуацию. Поутру, выныривая из мутных волн беспамятства, он оставил в них не только большую часть ночных грез, но и давешнее решение позвонить новому своему отцу-командиру.

Глава 6. Тонька

Если Антонина и была раздосадована, то не слишком. Выпархивая из подъезда, успела она подумать без всякого озлобления, что столь милый Сержу этот серый домина смахивает на него самого. Так же импозантен снаружи, а вот внутри… Трещины на стенах, загаженная площадка, на голову капает… Блин!