Искатель, 2018 №8

Черта с два вникнешь в работу этой крепости, где все связаны круговой порукой и дружно стоят в каре, ощетинившись штыками. Это неприступный Измаил, а он не Суворов.

— Никита, Никита, — вздохнула Света, глядя на его поникшую голову. — Вроде взрослый мужик и к тому же не совсем глупый, а главного понять до сих пор не можешь.

— Чего же такого главного я не могу понять, как не совсем глупый мужик?

— Простой вещи. Главное в работе — отчетность. А разве ты не мастер писанины?

— Ты предлагаешь мне изложить в художественной прозе повседневную жизнь вантуза и разводного ключа?

Светик посмотрела на него долгим и ясным взглядом. Ничего хорошего он не сулил.

— Работа тебе неинтересна. Это очевидно. Чем же ты живешь?

— Видишь ли, Светик, я втянулся в одно расследование и не могу бросить его на пол пути.

— Сиквел из жизни Лагоева?

— К черту Лагоева! Он ворюга. Но ловкий ворюга. Замазал глотки моим информаторам изуверским способом. Он не уволил их. Нет! Он просто пригрозил им увольнением. А где бы в наше время они нашли работу, не имея ни специальности, ни квалификации, ни образования, и к тому же с подмоченной репутацией продавщиц и кассирш, продавшихся закону? Таких торговля отторгает. Мало того. Он еще прибавил им в зарплате. Теперь они за него горой стоят. Стоит ли удивляться, что при таком уровне нравственности у нас в городе процветает коррупция?

Света поморщилась.

— Во-первых, не процветает, а только имеют место ее отдельные проявления.

— Ну да, конечно, — вяло согласился Никита.

— Во-вторых, теперь ты сам видишь, чем все могло кончиться для девушек, доверившихся тебе. Безработицей. И в-третьих, наконец, если это не Лагоев, то кто же?

— Есть такой Юрий Петрович Смагин. Это имя тебе о чем-нибудь говорит?

— Нет. Но это неважно. Так в чем он провинился перед тобой?

— В том, что его убили.

— О господи, — передернув плечами, сказала Света. — И ты, конечно, хочешь найти убийцу?

Никита соврал наполовину. Он сказал:

— Нет. Я просто хочу помочь полиции разобраться в этом вопросе.

— Ну да, конечно. А то она без тебя не справится.

— Ну, точнее говоря, слегка подтолкнуть ее к более активным действиям.

— Сначала продавщиц подставил, теперь взялся за единственного друга, Сергея.

— Не он ведет следствие.

— А кто?

— Петро. Петро Гребенка.

— Значит, его можно?

— Да нет… Он неплохой, я бы даже сказал, славный парень, но не вполне на своем месте, — сказал Никита и подумал: «А ты на своем месте?»

— И ты решил ему помочь.

— Некоторым образом.

— После чего его сократят за несоответствие.

— Перестань! — возмутился Никита.

— И каким же образом ты решил ему помочь и вообще подтолкнуть полицию к более активным действиям?

— Я подготовил для нее ряд наводящих вопросов. Кстати, Сергей обещал мне дать на них ответы.

— Так в чем дело? Позвони ему. Сергей всегда в курсе всех дел в Управлении. Он с ходу даст ответ на все вопросы. Не тяни время, Ники, — так ласково называла она любимого, когда хотела его приласкать. — Ты ведь профессиональный репортер и знаешь, как оно дорого. Горячие новости стынут быстрее горячих пирожков с капустой. А тебе ведь нужно чем-то заполнить колонку уголовной хроники, так восторженно читаемую жителями нашего города. Не томи их души долгим ожиданием.

Никита нехотя взял трубку. Света не спускала с него глаз, и в уголках ее губ таилась улыбка.

— Сергей, это я, Никита.

— Понятно.

— Как там насчет моих вопросов? Помогают следствию?

— Какому следствию?

— Я имею в виду убийство Смагина. И мои наводки в виде вопросов.

— А… Ты у Светки, — догадался Сергей и понизил голос: — Слушай, Хмель. У нас без тебя хлопот хватает. Мы ожидаем инспекцию из министерства. Сам понимаешь. А тут ты… — дальше Сергей перешел на обычную тональность, — …со своим Смагиным, будь он неладен. Узнал о нем следующее: он вышел из заключения три месяца назад. Отсидел срок за грабеж. Кстати, за ним числится не одна отсидка. Да вот еще: у нас в городе он прописан был на Первомайской, десять. Не знаю, как это поможет твоему следствию, но прошу тебя: в ближайшие несколько дней не дергай меня. Усек?

— Усек, — ответил Никита. — Гребенка еще в командировке?

— Да. Все, Хмель, извини. Правда не до тебя и твоих проблем. Своих хватает.

Никита услышал в трубке короткие гудки.

— Ну и что? — спросила Светлана.

— Как что?! Не на кого положиться. Тем более в местном Управлении полиции. Каждый занят самим собой. Совсем как у Маяковского: «Каждый свою воду толчет в своей ступке». Одним словом, полиция умыла руки и погрязла в своих разборках. Придется мне во всем разбираться.

Светлана с тревогой заметила в глазах у Никиты разгоравшиеся огоньки.

— Вот что: вводи-ка меня в курс дела, — потребовала она. — Если мы живем под одной крышей, то и заботы у нас должны быть общие.

Никита почувствовал себя припертым к стене, но, рассказав обо всем Светлане, он испытал облегчение. Если не гора с плеч свалилась, то, по крайней мере, перед Светкой ему не надо будет больше таиться.

— Сейчас же звони вдове, — сказала она. — Пусть знает, кого в дом впустила, и не горюет о потере.

— Согласен. Как всегда, ты права.

— Не подлизывайся.