Искатель, 2018 №8

А днем раньше он появился с шампанским и двумя тортами в редакции «Вестника».

— Ты у нас герой, оказывается. Не знал, не знал, — сказал Горыныч и постарался изобразить на лице улыбку. Она получилась кривой. — О тебе весь город говорит.

Это было явное преувеличение. «Скорее всего продиктованное завистью», — подумал Никита.

— Где уж тебе вести скромную колонку происшествий в нашем скромном издании, — продолжил главред.

Никита промолчал.

— Теперь этим займется Настя, — сказал он и усмехнулся. — Если ты не против, конечно.

— Я рад за Настеньку.

Никита пошел к двери и на полпути остановился.

— Приглашаю вас на торт с шампанским. В общую комнату. По случаю моего предстоящего бракосочетания.

— К сожалению, я не смогу присутствовать при этом столь замечательном событии, — сказал Горыныч и с ходу придумал: — У меня важная деловая встреча. Надо к ней подготовиться.

Об аресте архивариуса знали — если не весь город, то по крайней мере читатели «Вестника» — благодаря пространной статье, написанной замечательной Настенькой, и сарафанному радио, без которого не обходится ни одно сколько-нибудь значительное событие.

Настенька не пожалела красок, описывая роль Никиты, незаурядного журналиста их газеты, в задержании матерого преступника. Расставание с сотрудниками прошло без Горыныча в теплой атмосфере, окрашенной ностальгическими нотками.

Никиту любили в редакции. Ему на память подарили большую хрустальную вазу. А как выпили шампанского, так сразу принялись вспоминать разнос, устроенный Горынычем за головотяпство. То есть за публикацию обращения, написанного Никитой.

Это казалось смешным и забавным по прошествии нескольких дней, а тогда Настеньку спасло то, что в ее должности понижать ее было некуда. Лидия Ивановна прикрылась больничным листом, а внештатного Никиту, к сожалению Горыныча, уволить было невозможно, и он компенсировал это обстоятельство письменным приказом, запрещающим печатание любого материала, исходящего от него.

— А рекламировать этому голодранцу нечего! — гремел он на весь кабинет среди притихших сотрудников.

В тот день его успокоили валидолом.

Ближе к полуночи из гостей остались только Сергей и Петро. Жена Сергея после первого тоста в честь молодоженов убежала к малышу. С ним посидеть согласилась соседка, но ненадолго.

Общими усилиями они убрали все лишнее, и на столе остались коньяк для мужчин и десертное для Светланы. Чуть поодаль лежали остатки огромного свадебного торта.

Сергей повернулся к Никите.

— А теперь настало время для сюрприза.

— Ну-ка, ну-ка… — оживилась Светлана.

— Любопытно, — насторожился Никита.

— Озвучь, — сказал Сергей, обращаясь к Петру.

— В общем, так, — начал тот явно подготовленное заявление, — у нас в Управлении в свете твоего журналистского опыта и связей в мире газет и прессы решили предложить тебе возглавить отдел по связям с общественностью. Уф, — выдохнул Петро после обременительного многословия.

Светлана захлопала в ладоши и выкрикнула: «Ура!»

Никита не поверил в ее искренность. Наверняка она все знала и обговорила с Серегой.

— Согласен ты работать у нас? — спросил тот.

— А почему нет? — для видимости поколебавшись немного, ответил Никита..

— Вот и отлично, — не ожидая другого ответа, сказал Сергей. — Когда сможешь приступить к исполнению служебных обязанностей?

— Сразу же по истечении медового месяца.

— Мы сократим его до трех дней, — сказала Светлана. — Значит, со вторника.

— Ты согласен? — Сергей посмотрел на Никиту.

— Естественно. Медовым месяцем рулит мой Светик.

— Как же я люблю тебя.

Светлана прильнула к Никите и поцеловала его.

— Прекрасно, — сказал Сергей и поднялся. — А теперь позвольте огласить тост.

— А то нет! — весело сказала Светлана и подвинула рюмки.

Никита наполнил их.

— Никита, скажу просто: я рад за тебя. Рад тому, что ты наконец займешься серьезным делом. Успехов тебе.

Часть 2 Дознание. Сергей

1

У Никиты не было проблем с тем, чтобы вписаться в новый трудовой коллектив. Его там все знали. Правда, в первый день он опасался, что Сергей, с его добросовестным отношением ко всему и с пониманием долга, продиктованным чувством дружбы, возьмет шефство над ним, но этого не случилось.

Сергею хватало своих забот.

С начальником РУВД полковником Корзиным он столкнулся в коридоре, когда шел к себе в кабинет.

— О, весьма кстати, — сказал полковник. — Идем ко мне, расскажешь, как вы задержали Гусева.

— А в чем дело, Иван Иванович?

— Сейчас узнаешь.

Они вошли в кабинет полковника.

— Садись.

Прежде чем сесть самому, Корзин приоткрыл створку окна проветрить помещение.

— Ну так что вы там сотворили в туалете с добропорядочным гражданином Гусевым? — спросил он, когда сел в кресло за своим столом.

Сергей рассказал, как прошло задержание.

— А теперь почитай про этот же эпизод в изложении задержанного.

Полковник Корзин пододвинул к Сергею лист бумаги. Это было заявление от пострадавшего Гусева Владимира Михайловича. В нем он обвинял сотрудника полиции Петра Гребенку в том, что тот безосновательно избил его, в результате чего он, Гусев В. М., оказался в больнице.