— Как это я сам об этом не подумал, — хмыкнул Семен. — А ты молодец. Олигарх, соображаешь. Хорошо, доставайте инвентарь, а я пригоню сюда на приборку всю сорок девятую палату.
После скромного обеда организаторы труппы актеров вернулись в сверкающий чистотой актовый зал. Даже засиженные мухами люстры и электрические лампочки в них были тщательно отмыты и выглядели новенькими.
— А этот горилла Семен может заставить работать, — заметил Драматург, — зал просто сияет после приборки.
— Семен только на это и способен, — вставил Олигарх.
— Мне кажется, что медбрат в недавнем прошлом занимался боксом, — вступил в разговор Иван Степанович, — об этом можно судить по его сломанному носу. Похоже, его часто били по голове, поэтому и с памятью у него проблемы.
— Хотя Семен и не вызывает симпатии, тем не менее мы должны быть благодарны ему за то, что он пригнал на приборку целую палату, — с чувством удовлетворенности подытожил Драматург. — Иначе бы нам и за сутки не справиться. Теперь мы можем спокойно обдумывать сюжет пьесы. Прошу, коллеги, за стол.
Они прошли на сцену и расположились за чистым дощатым столом, зеленая скатерть с которого была передана в стирку.
— Выкладывай свои мыслишки, — сосредоточился Иван Степанович.
— Может, сначала подумать о кандидатах в артисты? — предложил Олигарх.
— Это предложение сразу же отклоняется, — возразил Драматург. — Вначале нужно определиться с пьесой, из которой будет видно, сколько актеров понадобится. Чем меньше будет задействовано актеров из числа умственно помешанных, тем больше шансов на успех. А успех нам очень даже нужен.
— Согласен, — кивнул Олигарх, — если мы провалим пьесу, то попадем в немилость к начальству и наши возможности по организации побега уменьшатся.
— Вы оба дело говорите, — поддержал Иван Степанович. — Может, мы втроем справимся?
Драматург поднял руку, призывая коллег к вниманию.