Искатель, 2019 №2

— Вы имеете определенные знания в области искусствоведения?

— Имею.

— Где вы их получили?

— Я — самоучка.

— С этим попятно, но вы сказали, что получаете консультации. У кого? Поверьте, у меня не праздное любопытство, а ведение следственных действий.

Английский подданный умолк.

— Таким образом, вы не можете назвать ни одной фамилии — ни консультанта, ни продавца?

Бабар молчал, потом зло кинул:

— Таковы ваши доказательства?

— Отнюдь, у нас есть показания, в которых, господин Рогожкин повествует о том, что по вашей наводке он организовывал кражи у известных коллекционеров и знатоков искусства.

— По моей?

— По вашей, по вашей.

— Какой еще Рогожкин?

— Вы хотите, чтобы я устроил между вами встречу?

— А вы хотите подсунуть подставное лицо? Знаю я ваши методы работы, вам лишь бы обвинить первого попавшегося в преступлении, чтобы отрапортовать вышестоящему начальству, создать видимость работы.

— Хорошо. — Аркадий Аркадьевич пропускал слова хозяина магазина мимо ушей, не обращая на них никакого внимания. — Приведите Рогожкина, — распорядился он агенту.

Бабар застыл на полуслове, все выходило вопреки желанию. Видимо, он и вправду потерял чувство реальности, что задержал отправку картин и драгоценностей на столь длительный срок, хотел найти более выгодного покупателя. И это ограбление не по наущению ли уголовного розыска совершено, чтобы была официальная возможность покопаться в ящиках? Хотя могли бы действовать через работников магазина, но те бы не продали, они получают хорошие для России деньги, и каждый держится за свое место. Потом мысли перекинулись на фамилию «Рогожкин». Бабар хотел вспомнить, но никто с такой фамилией на ум не приходил, хотя под ложечкой начало подсасывать и почему-то охватил необъяснимый страх.

Через несколько минут в камеру допросов ввели Дмитрия Ивановича, который мельком взглянул единственным покрасневшим глазом на индуса и отвернулся, словно потерял к хозяину магазина интерес. Хотя Кирпичников отметил, что вошедший скрипнул зубами.

— Надеюсь, представлять вас друг другу не надо?

— Я… — только и сумел сказать Бабар.

— Пожалуй, не надо, — процедил сквозь зубы второй.

— Если вы, господа, откажетесь от совместного знакомства, то смею вас уверить, у меня есть свидетели, которые покажут, что вы знакомы.

— Но… — Индус умолк, втянув голову в плечи.

— Прекрасно, тогда продолжим наш разговор? Я так и думал, что вас представлять не надо. Итак…

— Господин Кирпичников, уведите этого, — индус презрительно дернул щекой, а уж потом головой в сторону Рогожкина. — Я — при свидетеле говорить не буду.

— Ваше право, господин Бабар, ваше право. А вы, Дмитрий Иванович?

— Я при этом, — такой же кивок головы, только в сторону английского подданного, — говорить не хочу.

Аркадий Аркадьевич кивнул одному из агентов, чтобы увел Митяя.

Индус долго облизывал губы, то ли не зная, с чего начать, то ли обдумывал, как выставить себя жертвой обстоятельств.

Господин Бабар говорил много и в такой запальчивости, что писарь едва за ним поспевал. Но в итоге получалась пустота.

Рогожкин разговорился, все-таки своя шкура дороже ста чужих.

— Свел нас с этим индусом Ванька Кошкин еще в восемнадцатом году. Тогда времена смутные на Русь пришли, а выжить всем хотелось. Поэтому я брался за всякую работу. Вот и подрядился Бабару поставлять исполнителей, как он их называл. Каких исполнителей? Да всяких, лишь бы пошустрее и потолковее были. Этот самый индус оказался хорошим наводчиком. Именно он указывал, когда какие квартиры брать. Почему он менял исполнителей? Поначалу я не знал, думал, чтобы уголовному розыску не под силу вести столько дел стало. Я уж потом смекнул, что непрост англичанин, как хочет казаться, ой как непрост. Тех исполнителей, которые взяли одну-две квартиры, я больше не видел. Не хотел я думать о плохом, но от дум никуда не скрыться. Почему направлял ему новых? Не знаю, жадность меня обуяла. Он-то платил мне хорошо, так чего ж от доли отказываться? Глаза я себе закрывал, мол, ничего не вижу и ничего не знаю. Все, что за дверью моего дома творится, меня не касается… Что мне сказать? Жизнь у каждого своя, как пишут, неповторимая. Я как раз исполнителя искал, а тут ко мне Меченый является, вот я его и подрядил на дело. А что мне Меченый? Брат? Сват? Или зять? Он столько народу извел, что пальцев у десятка человек не достанет. И что мне его жалеть? Да, я показал ему индуса, тем более что Бабар и не догадывался; что я о нем многое знаю, таился от меня. Но у меня уши и глаза везде есть. А Меченого я недооценил, думал, возьмет куш и из столицы уйдет или на тропе англичанина сгинет. Ан нет, получилось не так, как мне виделось. Рассудил Меченый правильно, никуда Бабар… тьфу ты, имя, господи, дьявольское!.. О чем я? Ах да, не пошел бы магазинщик в милицию, не пошел, у него у самого рыльце в пушку по самую маковку. Не дай бог, нашли бы у него что из краденого. Сразу же возникли бы вопросы, а их этот англичанин избегал. Вот такой получается расклад.