Искатели счастья

Всё это медленно кружилось в моей тяжелой головушке, терзало меня и не давало покоя. Сверху сыпало мелкими брызгами, мимо брели такие же как я съёженные мокрые прохожие, под ногами на черном асфальте мутно плескались лужи, слева по дороге едва заметно двигались автомобили в грязных потеках, фыркали выхлопными трубами, нервно сигналили… Один джип, обгоняя троллейбус, резко вырулил на тротуар, поехал прямо на пешеходов и чуть не задавил меня, окатив брюки грязной водой. Передо мной мелькнуло перекошенное злобой лицо водителя.

Я еще приходил в себя, когда в толпе встречных пешеходов заметил девушку, от взгляда на которую сердце сдавила боль. Насквозь промокшая, со слипшимися волосами, она брела, глядя под ноги, обхватив себя руками. Но самую большую жалость вызывали грязные сапоги, собравшиеся гармошкой на худеньких лодыжках. И только поравнявшись с девушкой, я узнал в этой мокрой курице Юлю. Да, в этот сырой комок ничтожества превратилась она за те годы, пока мы не виделись.

Мы чуть не столкнулись, встали напротив и долго рассматривали друг друга. Всё такая же девчонка, только вконец измученная и похудевшая, с сизыми кругами вокруг большущих глаз. Она и в печали, она и в мучении оставалась прекрасной и… родной. Наконец, Юля глубоко вздохнула, заплакала и повисла у меня на шее. Мокрая толпа молча обтекала нас, а мы замерли и, обнявшись, медленно раскачивались из стороны в сторону. Наконец, Юля отстранилась и подняла лицо.

— А я только сейчас о тебе вспоминала, — сказала она.

— Не поверишь, но я тоже, — признался я.

— Правда?.. Юрик, а знаешь, ты по-прежнему самый богатый человек на свете. У тебя есть всё-всё и я. Ты всегда-всегда был со мной. Я вернулась к тебе, слышишь! Я буду стирать твою одежду, буду готовить обеды, рожать детей. — Она всхлипнула. — Только, пожалуйста, никогда меня не оставляй. Хорошо? Если ты брезгуешь мной после этого старика-разбойника, я согласна спать с тобой поврозь. Только позволь быть рядом и видеть, и слышать тебя. Никого в жизни я так не любила, как тебя. Никого у меня не было… Юрочка, ты меня не прогонишь?

— Нет, что ты! — сказал я и еще сильней прижал к себе эту хрупкую тростинку. — Я больше никогда не расстанусь с тобой. Нет у меня на тебя обиды. Ты такая, как есть. И я тебя люблю. Ты моя маленькая женщина. Моя Юлия, Юлечка, девушка-мечта …

Мы свернули в ближайшее кафе, взяли горячего кофе с пирожными и пытались согреться. Но сырой холод уже не давил на грудь — там, хоть в грудной, но клетке, сердце билось от радости. Минуты замелькали быстро-быстро. Мы затараторили, перебивая друг друга. О, сколько же нам нужно было рассказать о себе, о нас, о нашем одиночестве.

— А меня мой старичок-то!.. — Весело сверкнула она глазами. — Уволил. То вроде помирать надумал, а то вдруг йогой занялся, вступил в какую-то секту… «Путь к себе», что ли?.. Стал деньги зарабатывать, поздоровел как-то сразу. А потом меня турнул и нашел себе помоложе и пофигуристей.

— Ну и ладно. Не переживай.

— Да я об одном переживаю, что это раньше не произошло.

— Значит, нужен был именно этот срок. Ни раньше и не позже.

— Метафизически, да?

— Вроде того. И у меня был свой срок для смирения. Я ведь тоже вдоволь измарался в этих «любовях». Так что не мне тебя, Юля, судить.

— А помнишь, в поезде ты сказал мне, что человек не может одновременно любить одного и ненавидеть другого? Я ведь эти слова запомнила. Ох, как ты был прав, Юрочка! Этот актерский роман меня рассорил со всеми друзьями, с родителями. Знаешь, как мама ругала меня за то, что я тебя прогнала?

— Ничего, ничего, Юленька, всё это не просто так. Всё это должно было случиться. — Я на секунду задумался и почувствовал, как девушка вся напряглась. — Только, Юля, знаешь… Мне нужно тебе сказать очень важную вещь…

— А я согласна! — Она вся подалась ко мне.

— Да ты послушай сначала, — сказал я с невольной улыбкой.

— А я на всё согласна, только чтобы вместе с тобой!

— Тут такое дело, — мямлил я нерешительно, — в общем, стал я православным.

— И я тоже православная! Меня в детстве крестили.

— Этого мало. Я воцерковился. Это значит, что хожу в церковь, исповедуюсь, причащаюсь, пост соблюдаю…

— И я тоже буду! Ты только научи меня, и мы вместе будем в церковь ходить. Ладно?..

— Ладно, — сказал я облегченно. Как мне легко стало!

К нашему столику подошел подвыпивший парень со стаканом пива в руке и уставился с наглой улыбкой на Юлю. Она прижалась ко мне плечом и опустила глаза. Мне это так понравилось!.. В ту минуту мне всё было нипочем! Я встал, заслоняя девушку, направил указательный палец в левый глаз противника и смачно, с расстановкой произнес одну из тех фраз, которой научился в «Колизее» — и юноша как-то подозрительно быстро исчез. Когда я сел, Юля еще крепче прижалась ко мне и прошептала: «Спасибо!» Наверное, в этот миг ко мне пришло четкое осознание того, что рядом со мной не просто девушка, не какая-нибудь знакомая, но жена Богомданная. Именно та женщина, за которую я несу ответственность, обязан защищать, с которой мне жить до конца дней. И жить счастливо!..