Искажение

«Отличные» было, конечно, не совсем то определение. Лодыжка с каждым днем опухала все больше. Боль росла и росла. Ангелина всерьез задумывалась, не заставят ли ее ампутировать ногу, и тихо молилась о более благоприятном исходе, но потерять место примы для нее было недопустимо. Разумеется, если сейчас ее положат под нож, о балете можно будет забыть, но сейчас хотя бы есть гонорар за последние выступления в столице. Причем приличный гонорар. Тогда вариантов не было, ее скромно нажитых средств едва хватило бы на следующую квартплату.

Дверь больничной палаты приоткрылась, из кабинета, медленно переставляя загипсованную ногу, выходила женщина. Ангелина еще раз взмолилась, чтобы ей не пришлось оказаться на ее месте. Она поднялась со стула, вошла в кабинет, дверь за ее спиной оглушительно хлопнула, закрываясь. Лина снова вздрогнула.

За столом перед далеко не новым компьютером сидела женщина. Бейдж на ее халате глаголил, что она здесь и является главным врачом. Клацая по клавиатуре пальцами, как будто пытаясь сделать из нее отбивную, она хмуро провозгласила:

– Рассказывайте.

Лина не впервые сидела у врача, поэтому кратко изложила, как упала, где болит, что делать может и что – нет. Врач и головы в ее сторону не повернула.

– Как давно? – последовал вопрос.

– Упала пять дней назад, – ответила она, стараясь звучать учтиво. Может, это смягчит приговор. По виду врач была настроена решать проблемы радикально.

– И вы пришли только сейчас?

– Работа не позволяла, надо было выступать.

Тут у женщины голова с такой скоростью дернулась в сторону пациентки, что последняя вжалась в стул.

– Где работаете? – зловеще уточнила она.

– Я балерина, – пискнула Лина.

Женщина подошла, осмотрела ногу, ощупала поврежденные места, посмотрела на рентген, затем – снова на ногу и выдала:

– Больше нет.

У Ангелины упало сердце.

– Вы не понимаете, мне нужно работать. Иначе никак, – она замотала головой, как маленький ребенок перед уколом.

Врача не тронули ни слезы в ее голосе, ни печать страха в глазах.

Женщина повернулась к медсестре.

– Принесите, пожалуйста, бинты.

– Нет! – Лина даже не осознала, насколько громко получилось это произнести. – Я прошу вас! Что угодно! Я буду посещать все терапии. ЛФК. Таблетки, компрессы. Только не нужно ничего бинтовать!

Тут женщина, наконец, перестала напоминать каменное изваяние. Она потерла переносицу и уставшие глаза. Взяла со стола очки и водрузила на нос.

– Девушка. У вас смещение сустава. Я его сейчас вправлю, но лечение несовместимо с вашей работой. Тем более на восстановление потребуется около года.

– Но…

– А иначе! – продолжала она. – Ваши кости привыкнут к такому положению, вам вечно будет больно, и никакие таблетки это не исправят. Тем более еще хоть одно малейшее падение, и будет полномасштабный перелом или вывих. Можете идти и дальше совершать трудовые подвиги, но ни к чему это не приведет. Вы понимаете?

Ангелина уже чувствовала, что плачет. У нее ведь получилось станцевать целых восемь спектаклей в Москве. Она может тренироваться и дальше. Но, боги, как же это было больно!

Медсестра принесла стопку бинтов. Какие-то баночки. Лину уложили на кушетку, что-то капнули на ногу. Она понимала, что потеряла свое место примы и великое будущее в искусстве.

Врач резко повернула ей ногу, Ангелина рефлекторно прикусила зубами запястье, но не издала ни звука. После долгих лет работы боль она встречала как старую подругу. Гипс не накладывали, но сказали обязательно перематывать поврежденную часть дважды в день, намазывая что-то согревающее. Лина автоматически кивала. Затем ей всунули в руки кучу направлений и рецептов, порекомендовали вызвать такси и вытолкнули из кабинета.

Разумеется, мелочи в карманах не нашлось, и такси ей было не вызвать. Но Лина привыкла бережно обращаться с деньгами, так что в любом случае не стала бы на подобное тратиться.

Она аккуратно брела вдоль тротуара, стараясь сильно не нагружать ногу, и думала, что теперь делать. Остаться в театре балетмейстером было неплохой идеей, но кто возьмет такую неопытную дурочку ставить номера? А за квартиру платить все равно надо. О, как же она сейчас завидовала Алене. Всего пара звонков, и у той появился бы новый миллион на банковском счету.

Может, потянуть за какие-нибудь влиятельные ниточки? Уверенно объяснить, что в театре ее талант чахнет, а она жаждет большего. Ставить номера самостоятельно или преподавать.

В конце концов, эти бесполезные вопросы привели ее прямо под колеса мимо летящего автомобиля. Земля после минувшего дождя еще сохла, Ангелина поскользнулась прямо у края пешеходного перехода. Серебряный матовый «BMW» остановился всего в десяти сантиметрах от ее плеча. С водительского кресла выбежал молодой парень.

– Ты что, с ума сошла? – верещал он. – Или жить надоело?