Искажение

– Вот это тебя точно не касается!

Немного удивленная таким всплеском гнева, Алена хотела было спросить, что снова сделала не так, но ширма вдруг опять открылась. Подумалось, официантка что-то забыла, но у стола оказался молодой парнишка лет двадцати. Смотрел он, правда, только на Сашу и приветливо улыбался.

Алена выдохнула – по крайней мере, это не родители, узнавшие, где коротает вечера дочь перед экзаменами, и заявившиеся дать ей полноценную взбучку.

– А-а, Сашка, ты ж у нас вроде теперь парень занятой, по клубам не гуляешь. Каким ветром? – голос у него был такой звонкий, что перебивал всю музыку.

У Алены лопнули капилляры вокруг глаз. Внешность у него, однако, была заурядная. Лохматые темные волосы, давно плачущие по шампуню; кривая угловатая улыбка – если бы не веселые пьяные глаза, можно было бы счесть ее за волчий оскал.

Саша же, смеясь, поднялся с дивана, хлопнул – вероятно – друга по спине и повернулся к ней.

– Вот, приучаю сахарную молодежь к простонародью, – Алене захотелось его пнуть. – Знакомься, моя девушка Алена, – а может, поцеловать?

– С превеликим удовольствием подал бы вам руку, миледи, – он шутливо поклонился – видно было: смеялся он не над ней, а над Сашкой.

– А это мой бывший сокурсник Кирилл.

– Приятно познакомиться, – учтиво ответила Алена, вставая со своего места.

– А что ж эт ты тут девочку маринуешь? – зафырчал Кирилл, разглядывая ее наряд. – Позвал бы потанцевать, что ли.

Алена прекрасно чувствовала, как краснеют щеки.

– А это у нас девушка такая – не танцующая, – прискорбно вздохнул Саша.

Алена, наконец-то удовлетворила желание его пнуть. Кирилл захохотал.

– Между прочим, ты и не приглашал! – игриво фыркнула она в ответ.

– Ах! – Кирилл приложил ладонь к сердцу. – Неподходящего парня ты выбрала! – Алена и Саша уже вдвоем хохотали. – Миледи, позволите украсть вас всего на один трек?

– Спасите меня от скуки! – проникновенно вторила Кириллу Алена.

Ей было неизвестно, что заставляло язык болтать такие глупости, а сердце – так скакать. Может, выпитое, может, подколки и смех, а может, ее усталость. Но эта легкость слов и движений подкупала простотой.

Кирилл схватил ее за руку, вывел чуть ли ни на центр танцплощадки, и музыка завладела ее рассудком. Алена поняла, почему люди пьют. Такой легкости и чистоты разума она не могла добиться, даже отдыхая в каких-нибудь санаториях. Пусть делала она это редко, но голова все равно рано или поздно становилась переполненной, и обновление жесткого диска – необходимость, увы, неизбежная. Но, даже лежа в кровати личного номера, она не могла остановить поток мысли. Работа была ее отдушиной, трудоголизм – защитой.

Голова, концентрируясь на одной задаче, могла работать часами, не одолевая иными мыслями. Бесполезным хламом, сводившим ее с ума. Сейчас это все растворилось. Разум погрузился в анабиоз. Потрясающее ощущение вседозволенности и безнаказанности.

Вечер превратился в череду новых знакомств, тостов, танцев и смеха.

Глава 16

Вывеска, на которой уродливо моргала одна из букв, стремилась пожрать всю ее решимость. Ангелина невольно начала топтаться на месте, и боль в искалеченной ноге живо напомнила ей о цели визита. Глубоко вдохнув, она снова сказала себе, что иначе никак, и открыла тяжелую железную дверь, пропустив вперед себя двух каких-то бабушек в колясках. А буква над дверью и вовсе погасла, стоило той спиной захлопнуться – теперь вывеска «Травмпункт» смотрелась еще хуже.

Коридор был полон возмущавшихся больных. Кто с загипсованной ногой, кто с рукой, некоторые – даже с головой. Пара бабулек сидела с ходунками. Дети ждали, пока им сделают перевязку. Санитары носились туда-сюда. Ангелина казалась себе не к месту. Она, тихо поздоровавшись с хмурой медсестрой, получила направление, села в самом дальнем углу скромной комнаты ожидания и считала минуты до собственной казни.

Врачи, видимо, совсем не собирались торопиться, и очередь из четырех человек уже полчаса ждала своего момента. Временами из кабинетов доносились болезненные визги и плач – в основном детский, – но звуки эти были столь ужасны, что Ангелина каждый раз вздрагивала. Она ни разу ничего себе не ломала. Бывали растяжения, царапины, натоптыши, мозоли или тупая безвременная боль в мышцах и суставах, но сломанных костей – никогда.

В надеждах отвлечь разум Ангелина вспоминала свои выступления в Москве. Ее группа вернулась в Петербург еще вчера, привезла с собой сувениры и подарки всем, кому могла. Лине не хотелось быть лишней, так что, согласившись, она вечер и ночь провела в элитном ресторане, празднуя отличные выступления.