Искаженный хаос

Тем не менее я старалась не зацикливаться на этом. Преодоление своих неудач дало мне возможность контролировать свои мысли. Я сосредоточилась на похищении, на том, что они говорили по-албански и как пришли за мной. Их появление доказывало, я что-то нащупала, они занимались чем-то незаконным, а единственное, что я обнаружила в последнее время, – накопала на своем рабочем ноутбуке.

Албанцы собирались фальсифицировать выборы, и я нашла подтверждение этому.

Теперь необходимо было выяснить, как именно они это делают, а потом убираться, пока они меня не убили. Непонятно, что именно сделать было сложнее.

И все же, когда спустя несколько часов ко мне зашел первый парень, я подумала, что, возможно, не все потеряно.

Алтео был огромным, но не очень умным мужчиной. Увидев, что я сижу в углу, он улыбнулся, показав кривые зубы.

– Ты проснулась, да? Мой босс очень переживал, что ты умрешь.

Я приподняла бровь. Значит они не хотели моей смерти.

– Да, вы могли убить меня. Почему не стали?

Он проигнорировал вопрос и принес мне тарелку с едой. Чипсы и хот-дог, и, хотя мой желудок заурчал, я не стала брать их.

– О, пожалуйста, поешь. – Он поставил тарелку на пол и подтолкнул ее ко мне. – Если бы мы хотели твоей смерти, ты бы уже была мертва. Поэтому вряд ли я стану давать тебе отравленную еду.

Я указала на место укола на руке. И на меня нахлынула волна грусти. Девять лет – долгий срок. Никто не знал, как я гордилась собой. Мне было больно думать об этом. А еще меня бесила подобная несправедливость. Я и раньше подумывала о рецидиве, но, по крайней мере, тогда сама сделала бы подобный выбор.

– Ну… – Он прочистил горло, словно ему стало стыдно. – Нам так было легче. Плюс ты успокоилась. Моему другу не стоило так поступать, так что давай забудем об этом.

Мужчина выглядел пристыженным, и мне сразу захотелось его ударить.

– Забыть? Ты знаешь, что я в завязке уже девять лет?

Он вздрогнул и сжался, как будто с ним сделали то, что сделали со мной.

– Послушай, не говори моему отцу, иначе у нас будут серьезные неприятности, хорошо? К нам и так слишком много вопросов.

Итак, он отчитывался отцу. Я словно снова оказалась под прикрытием и снова пыталась выжить, даже если в тот момент мне приходилось скрывать все эмоции.

Он вздохнул.

– Можешь просто ответить, ты Неприкасаемая? Нам не предоставили эту информацию, а потом кое-кто позвонил. Мы думали, что ты просто сотрудница «Стоунвуд» и тебя будет легко убрать.

Неприкасаемая – важный статус в мафии. В семье Арманелли. Если женщина выходила замуж, никакая другая семья – албанская, русская, итальянская, сербская – не имела права трогать ее. Потому что иначе их ждала смерть или война.

Я прикусила щеку и потерла место укола. Мне нужен был план, и его вопрос помог мне придумать один.

– Знаешь, моя сестра не так давно стала Неприкасаемой, мы с ней близнецы. Ты наверняка знал об этом. И ты сам понимаешь, как быстро все меняется, когда семьи сближаются…

Его глаза расширились.

– Я не слежу за новостями, это было мое первое крупное задание. Мне нужно было разобраться с выборами по всей стране. И теперь кто-то взломал нашу систему… я не могу нести за это ответственность. – Казалось, он запаниковал.

Стоило мне услышать о взломе, как во мне расцвела надежда. Должно быть, Кейд узнал, что я здесь. Но стоила ли я риска? Я пожала плечами и посмотрела на сидящего рядом мужчину, не желая давать ему больше информации.

– Черт, – проворчал он и вышел из комнаты. Дверь захлопнулась, и я перевела взгляд на еду.

Затем сжала браслет, который для меня купил Кейд, все еще чистый и блестящий на моем запястье. Была ли я дорога ему настолько, что он искал меня? При мысли об этом меня обуяло такое отчаяние, которого я никогда не испытывала раньше. Я хотела увидеть его в последний раз, сказать ему, что он мне небезразличен, что это было не просто развлечение. Именно так влияют на человека по-настоящему роковые ситуации.

Несмотря на страх, мне захотелось рискнуть. Безрассудство и раньше приводило меня к неприятностям. Именно так я впервые попробовала наркотики. После этого благодаря им мой разум перестал беспокоиться, не возникало ощущения, что я делаю что-то не так. Затем я встретила Винсента, и он сказал, что любит меня.

После этого я делала для него все, о чем он просил. Позже на терапии я поняла, что была молода и легко поддавалась влиянию. Многих молодых девушек постигла та же участь, но это не означало, что мы виноваты сами, это не означало, что я должна была позволить моим отношениям с Винсентом определять меня.

Чувство вины и стыда способны окружать душу, затягивая в свои сети, однако мы должны сопротивляться. Этому научил меня Кейд. Он позволил мне дышать, позволил быть настоящей версией себя. И я пообещала себе, что если выберусь отсюда, поблагодарю его за это.

Зарычав от досады на свое затруднительное положение, я схватила воду, которую похититель принес вместе с едой. Залпом выпила половину, и мой организм обрадовался, что получил хоть что-то.