Исход

– Избегайте контакта, дьявол разрази, так долго, как только возможно, – на этот раз Андрей ответил немедленно.

– Особенно долго не получится, сэр. Мы уже сталкивались с подобным. Андрей постарался убрать раздражение из голоса:

– Я это понимаю, капитан, – он покрепче взялся за рычаги управления, чтобы избавиться от своих страхов. Словно рукопожатие хорошего друга. Когда Андрей вновь взглянул на передний экран, тот всё показывал, казалось, нескончаемый людской поток – беженцы, несущие свой скарб на плечах, уныло текли меж ног его меха, огибая бронетранспортеры, отданные под его команду. Река, впадающая в ворота аэродрома, откуда открывалась обманчивая безопасность открытого моря. Андрей грустно усмехнулся. Если вообще хоть где-нибудь есть эта безопасность.

– Как бы там ни было, попытаемся завершить эвакуацию с минимальным контактом с противником, – передал Андрей капитану Виммер. – У нас тут полно гражданских, которые только и мечтают отсюда убраться. А мы здесь, чтобы помочь им осуществить это желание. И бунтовщики это знают.

– Непохоже на то. И вообще, беда не приходит одна. Пожалуйста, сэр.

– У вас есть ваши приказы, – Андрей едва не спросил, интересуют ли капитана эти приказы вообще. С тех пор, как он получил свое подразделение назад, прошло так мало времени. Слишком мало, чтобы его подчиненные смирились с распоряжением Николая – принять его, Андрея.

И все это, не поворчав? После всего, что произошло, Андрей не слишком-то много знал о том, как изменилась ситуация с тех пор, как его интернировали. Если отвлечься от слухов, то картину последних напряженных дней можно было осознать, лишь лично присутствуя на месте.

Андрей осматривал окружающее его мех пространство. Дома, несущие на себе следы войны, окружали тесные, кривые улочки. Во многих местах обрушившиеся камни и мусор образовали кучи, а большинство уличных фонарей валялись на земле или были полностью уничтожены. И везде мусор. Человеческий, всякий… везде. То тут, то там за почерневшими окнами возникали наблюдатели, бросая вниз быстрые взгляды. Зависть, скорбь, ненависть читались в них. Эти здания вообще-то считались очищенными, вид квартир за опустошенными фронтонами показывал всю глубину безнадежности, в которую впало общество, готовое уничтожить само себя.

Конец великой Мечты.

Причём здесь всё было не так уж плохо, если сравнивать с другими местами. Тот же Катай-город… Андрей непроизвольно вздрогнул, вспомнив изборожденную воронками пустыню. Он до сих пор изумлялся тому, что хоть кто-то из гражданских выжил в этой кровавой бане.

Хотя его тех уверял, что герметизация кокпита действует безукоризненно, Андрею все время казалось, что он чувствует отвратительный сладковатый запах горелой плоти. Ему постоянно казалось, что он весь покрыт чёрной, липкой кровью, словно второй кожей – сбивающее с толку, отвратительное ощущение, которое в самые неподходящие моменты заставляло его ощущать сильнейшую тошноту.

– Так точно, сэр, – с задержкой услышал он ответ.

Андрей с облегчением вздохнул в надежде, что отогнал ненадолго демонов из прошлого. Его собственная неуверенность огорчала его, но он знал, что это всего лишь симптом той реальности, которая его окружала. СОЗЛ попали под сильнейшее давление – может быть, ещё более сильное, чем во времена освобождения Терры. Именно так оценивали нынешнее положение почти все солдаты – как едва осознаваемое отражение их угнетенного состояния. Слишком много раз откопированное и переданное голоизображение, показываемое устаревшим проектором на грязном экране. Нечёткое и, видит Бог, такое уставшее…

Как минимум, сам Андрей ощущал это именно так и полагал, что и все остальные до какой-то степени разделяли это ощущение.

А ты чувствовал то же самое, отец?

Андрей поспешно затолкал эти мысли в глубину сознания… по крайней мере, до тех пор, пока этот бой не кончится.

– Вот ещё что, сэр: хорошо, что вы вернулись. Солдаты вроде вас нужны нам сейчас, как никогда.

Прежде, чем Андрей смог ответить, она отключила связь. Благодарный ей за моральную поддержку, причин которой не мог понять, он переключился на следующий канал:

– Старший сержант Скотте?

Вначале из динамиков доносился лишь шорох статистических разрядов, потом он услышал отдаленный, но вполне различимый ответ:

– Здесь Скотте. Прием.

– Мы засекли целую кучу Плохих Парней, они двигаются прямо на вас.

– Принято, сэр. Мои разведчики уже отходят. Они доносят о массивном передвижении частей. Всё или ничего, сэр.

Андрей попытался поворотами головы расслабить напряженный затылок и скорчил гримасу, так как не смог освободить отдающие болью узлы в плечах. Проклятый нейрошлем.