Исход

Через полчаса вышел из города. Хмель стал выветриваться. Натруженные накануне ноги с утра болели, но сейчас боль стала привычной, присущей ходьбе.

Скоро город уменьшился вдали так, что его каменные пятиэтажки стали казаться разрисованными спичечными коробками, поставленными на линию горизонта. Пройду еще часов пять, думал Сергей, а там заночую, где бог даст.

Сзади его нагоняла машина. Сергей обернулся, приложил руку к глазам, чтобы не мешало солнце, и увидел приближающийся «Мэверик». Машина набирала скорость, слышно было по реву мотора.

Между машиной и Сергеем было еще триста метров, когда голос в голове Крайнева явственно произнес: БЕГИ! — и Сергей не раздумывая, повинуясь инстинкту, побежал на обочину и прыгнул, оттолкнувшись обеими ногами, в кювет, а «Форд», рыча, визжа резиной, пронесся по месту, где Сергей только что стоял.

Сергей приземлился на ноги, но не устоял. Спуск был крутым, и он дважды перекувыркнулся в воздухе. Машина наверху затормозила. Сергей поднялся, и посмотрел вверх — от дороги шел человек. Солнце било ему в спину, и Сергей не мог разглядеть лица.

Человек поднял руку и выстрелил.

* * *

Дождь зарядил надолго. Десять минут назад он яростно атаковал крыши домов, дороги и тротуары, крупными, мощными каплями, высекая пузыри из мгновенно образовавшихся луж, а теперь успокоился, обреченно поливая землю из столпившихся в небе серых туч.

Мария никак не могла выбрать подходящий режим работы дворников — слишком быстрое мелькание раздражало, слишком медленное — вгоняло в сон. Она не спала уже двое суток и достигла состояния, когда не помогают ни кофе, ни энергетические напитки, ни таблетки. Когда приближавшийся по встречке грузовик ослепил ее фарами и гневно просигналил, она поняла, что если не остановится сию же минуту, убьет и себя, и кого-нибудь еще.

Она опоздала на день. Допившийся до скотского состояния огромный старик с красной рожей, обвисая по дверному косяку, сказал, что Сергей ушел вчера. Если он идет к Кармазину или Яшину, он пойдет по тверской трассе, и если так, она может догнать его за пару часов. За спиной старика она увидела комнату и диван, на котором лежала мертвая пожилая женщина.

Мария не могла понять, зачем преследует Крайнева. И не очень ясно ей было, что делать, когда найдет. Но стоило таким мыслям прийти в голову, как тут же взметался внутренний голос, и Мария не была уверена, что ее. Иди за ним, иди за ним, иди за ним, — говорил голос.

Марии нужно было поспать, хоть полчаса. Не на открытом месте — опасно. Она обрадовалась, когда укутанный в прозрачный дождевик патрульный махнул ей палочкой, веля принять к обочине. Остановлюсь за его микроавтобусом, подумала она. Получу персональную охрану, лучше и не придумаешь.

Она открыла окно, и дождь тут же принялся за ее левую щеку.

— Старший лейтенант Черемицын, — представился патрульный, склоняясь к окну.

— Мария Кирова, служба регуляторов. — Мария заметила, как он задвигал кадыком, выпрямился и постарался втянуть живот.

— Понятно. Куда направляетесь?

— Яшин.

— Это двести сорок кэмэ. Заправки закрыты, у вас бензина хватит?

— Да. Я могу вздремнуть тут? Не спала два дня, чуть в столб не въехала.

— У нас в заднем отделении лежанка, в «Форде». — Черемицын махнул головой назад, в сторону микроавтобуса, смущенно пожал плечами. — День долгий. Кемарим по очереди. Если не брезгуете…

— Нет. Спасибо, лейтенант. Не знала, что здесь милиция осталась.

Мария съехала с дороги за микроавтобус — шины «Тойоты» повело на размытой в кашу грязи. Прикрыв голову сумкой, торопливо выскочила из машины и побежала к «Форду», вспомнив на середине пути: оставила ключ в замке.

Повернувшись назад, увидела прямо перед собой здоровяка в темно-зеленой армейской плащ-палатке с накинутым на голову капюшоном.

— Здравствуйте, — успела сказать Мария перед тем, как здоровяк огрел ее переносным фонарем.

Пришла в себя от бьющих по лицу капель. Лежала на земле рядом с «Тойотой». Здоровяк сидел в кресле водителя, Черемицын возился с бензобаком.

Они забрали оба ее пистолета, но, просунув руку под поясницу, Мария убедилась, что прикрепленная к задней стороне ремня гибкая обоюдоострая пластина — на месте. Осторожно двигая пальцами, чтобы не заметили, Мария сначала вытащила пластину, затем затолкала под рукав сорочки.

Ей не составило бы труда справиться с обоими, но не в нынешнем состоянии. Голова раскалывалась, и Мария сомневалась, что сможет подняться без посторонней помощи.

Когда Черемицын посмотрел на нее, стало противно и неприятно, словно по губам проползла улитка.

— Очнулась! — весело крикнул он здоровяку, толкнул его в плечо и пошел по грязи к Марии. — Боялся, убьет, черт здоровенный. Машенька, как бак открыть, скажи нам?

— Сейчас уйдете… все равно… найду… но хоть… поживете, пока… искать буду… — Марии трудно было говорить, в голове гудело, и каждое слово отдавалось в черепе, будто он был колоколом.

— Деловая! — с лица Черемицына пропала улыбка. Он стал поднимать с земли комья жидкой грязи, и бросать их в лицо Марии. — Да кому ты нужна, деловая?