Исход фараонов (тайны Моисеева Исхода)

Многие издавна склонны видеть в истории воскресения Осириса, непорочного зачатия Гора и передачи полномочий от отца к сыну прообраз будущей христианской Троицы: Отца, Сына и Святого Духа. Это отдельная и очень серьезная тема, мы ее касаться здесь больше не будем, посмотрим лучше, что в ней есть общего с рождением Моисея. Во-первых, история с корзинкой Моисея и ящиком Осириса. Сходство, на первый взгляд, весьма отдаленное, однако здесь важна сюжетная линия, миф об Осирисе намного старше, быть пущенным по реке означало впоследствии пойти стезей Осириса, стать исполнителем божьей воли. Во-вторых, происшедшее с младенцем, сыном сирийского царя. Помните, как Исида бросала его в огонь, но тоже самое, по одной из еврейских притч-мидрашей, сотворила с Моисеем его мать. Когда Моисей родился, дом оказался озаренным ярким светом, что исходил от его чела. Этот свет привлек внимание соглядатаев фараона, они выискивали новорожденных иудейских мальчиков, дабы топить их по его приказу, мать же Моисея, в ужасе за дитя бессознательно бросила его в пламя печи. Едва соглядатаи ушли, ребенок был извлечен из огня невредимым, поскольку Господь охладил его. Здесь можно усмотреть аллегорию, что хотя пламя и не выжгло до конца смертную сущность Моисея, но жил он долго, и пребыванием своим в огне был помазан на бессмертные дела. В третьих, зачатие Гора. Три дня Исида птицей кружила над искусственным фаллосом Осириса, т. е. совершала обряд по извлечению из мертвого тела скрытой духовной способности к воспроизведению потомства. Затем, без малого через три месяца, Исида родила Гора, другими словами явила его миру. По Библии, три месяца мать скрывала Моисея от посторонних глаз и только потом положила его в корзину и отдала во власть божественных вод Нила. Как и Гор, Моисей ступил в этот мир под солнцем, словно бог этого светила Ра снизошел со своей Ладьи Миллионов Лет, плывущей по небесному Нилу – Млечному Пути, чтобы удивить, сдвинуть с насиженных мест и заставить содрогнуться живущих, потомкам же подбросить в котелок пищи для размышлений, было ли – не было содеянное им на самом деле, и тем притупить на время неутолимый голод разума…

«Вот и Солнце встает!» – возопили тускнеющие звезды и погасли.

«Here comes the Sun!.. Тра-ля-ля-ля-ля…»,– чуть ли не насвистывая жизнеутверждающий мотивчик из репертуара «Битлз», долгожданное светило эффектно выкатило из-за кромки облаков на горизонте и заскользило лучами по горным вершинам.

Все, собравшиеся к положенному часу на горе, прилипли к окулярам видеокамер и дружно защелкали затворами фотоаппататов. Эти звуки единственно нарушали торжественную тишину события. Никто не свистел, не хлопал в ладоши, не улюлюкал. Здесь сейчас было другое солнце – Солнце Моисея, которое с первым теплом и светом вырывало из потемок души десять вечных истин Справедливости.

Горы преображались на глазах. Дотоле задавленные тьмой, они, казалось, вставали с колен, сбрасывали с себя убогие власяницы, приосанивались, и уже в золотых одеждах устремлялись вверх. Солнечные лучи разглаживали складки на их склонах, изгоняя оттуда отчаянно притаившийся мрак. Словно могучее воинство просыпалось в поле, расправляло богатырские плечи и наполняло округу блеском непробиваемых доспехов.

Священнодействие кончилось. Люди стали покидать вершину. Солнце поднялось уже достаточно высоко и у горы Моисея появилась хаибит (тень по-древнеегипетски). Ее совершенная треугольная форма сразу пробудила в памяти долину великих пирамид в Гизе. Кто знает, может и Моисей с щемящим сердцем следил за столь же неуловимой тенью, как и его былое могущество при дворе фараона? Не тогда ли родилась у него идея Исхода?..

Я осмотрелся. Вокруг меня уже не было ни души. Новоиспеченные паломники веселой, журчащей впечатлениями струйкой, спускались вниз по склону. Я подошел к часовне над расщелиной, где прятался Моисей во время явления Бога и приложился ладонями к стене с умыслом пропитаться магическим излучением святых камней (если оно есть, конечно!). Я очень надеялся, что есть. Вдруг малая толика его останется внутри меня и поможет увидеть то, что другим недоступно?..

Я оторвал ладони от стены и напоследок окинул взором безграничную горную даль. Пришла пора начинать свой собственный исход!..