Исход Никпетожа

(Н. П. О.) Есть отдельные интеллигенты, а интеллигенции—нет. Это раньше была интеллигенция. Предположим, что вот, был такой неоценимый брильянт,— Кохинур он, кажется, называется, — так вот он упал и разбился вдребезги на тысячу, на миллионы осколков. Собрать его, склеить — немыслимо! Вот что сделалось с интеллигенцией! И, стало-быть, сыграна роль интеллигенции не потому, что она не нужна, а потому, что нет больше интеллигенции, есть эти маленькие осколки — отдельные интеллигенты. И это —не контрреволюционная идея, это факт, с которым нужно считаться в том смысле, что просто перестать употреблять это ненавистное слово: интеллигенция...

(Тот же родитель с места) Извиняюсь, я опять должен товарища Ожегова несколько перебить. Обратно, в данный текущий момент интеллигенция обнаруживается в лице красных спецов. Насчет контрреволюционной струкатуры и белогвардейской ситуации никто ничего не говорит, но предположил бы товарищу Ожегову обратно: придерживаться порядка дня и не входить в перпитию.

(Н. П. Ожегов) Виноват, я придерживаюсь. Так вот, товарищи дорогие: не ругайтесь больше так: интеллигенция, потому что нет больше интеллигенции. Нет, понимаете, — нет, так же нет, как нет старого дворянства, старых бар, так же, как нет старого чиновничества разных там департаментов. Есть нэпманы, есть спецы, есть совработники, есть правозаступники, а интеллигенции той, старой — больше нет и не будет никогда. Ведь, говоря об интеллигенции, мы подразумеваем группу, несущую на себе функцию культурного ускорения. Так вот: разве старые интеллигенты несут эту функцию? Инженеры служат на заводах под контролем рабочих. Какие новые формы общественной жизни творят инженеры? Участвуют ли адвокаты, врачи, бывшие земцы в этом культурном ускорении? Вы, пожалуй, скажете: учителя. Да ведь учителя — это только категория, и эта категория всегда была и есть на задворках у «высшей» и «средней» интеллигенции. Вот почему учителя так охотно двинулись в последние годы за коммунистами. Надо смотреть правде в глаза, товарищи. Коммунисты, вот кто творит новый быт, новые формы общественной жизни, вот кто несет на себе функцию культурного ускорения...

(Крики) Правильно, Ожегов! Тише!