Исход. Первый пояс

— На тебе не осталось ни одного Указа этого Пояса, — оставив без ответа грубую издёвку, дал намёк о главном: — ни одного контракта о ржавом мече, что тебе нужно вернуть в оружейку. Ни-че-го. Теперь я хочу услышать, где мои родные. Правду.

Тортус смёл с груди осколки чаши и капли отвара, скривился:

— Как будто можно выполнить все эти контракты, когда тебя приказом отправляют на год в другое место. Было время, когда я получал повышение, которое на самом деле оборачивалось наказанием. Полгода боли от сорванного контракта — это не то, что хочется повторять снова. А всего-то в глаза сказал Управителю, что он дурак.

— К делу.

Умостившись на прежнем месте, Тортус спокойно сообщил:

— Всё, что сказал — правда. Я лично убил управителя Ройло, которого отправили убить твоих родных.

— Кто? Пратий? Это Ройло из отделения дорог?

Тортус пожал плечами и снова ускользнул от прямого ответа, неприятно напоминая этим Мириота:

— У него нашлись счёты со Ста Озёрами.

— При чём здесь они?

— Когда ты бежал из города, то большую часть правды о произошедшем скрыли. Флаг Сотни Убийств, сражение у ворот. Представили всё как предательство внешнего ученика и его бегство к Ста Озёрам.

— Здорово. — Я равнодушно кивнул, ведь всё это уже слышал от Угриоста и Баура.

— Это хорошее решение, но пришлось десяткам стражников запрещать говорить хоть что-то о случившемся. Кому-то и вовсе закрыли воспоминания.

Я запомнил эти слова. Возможно и такое? Это, мне кажется, ещё страшнее, чем Указ-запрет.

— А что с парнем, которого я просил тебя забрать с собой?

— Как бы я забрал его с собой? Это ты бежал с семьёй, а у него она осталась в городе.

Вот дарсово отродье. Я добавил про себя слова покрепче. Почему я об этом не подумал за все месяцы, что прошли с тех пор?

— Я дал ему пару советов, как вести себя и что говорить. Он по-прежнему в Гряде.

А вот в это верится с трудом. Скорее уж те, кто скрывал следы моего бегства, помогли и Тогриму. Иначе как бы он избежал наказания за сломанный амулет? Ведь тот стражник, что видел это — остался жив. Или же воспоминание об этом стало одним из тех, что исчезло?

Тортус с намёком повторил:

— Твоя семья уже в Шепчущем или подъезжает к его границе.

— А если я сейчас молча встану и уйду, — я сосредоточился на своей сфере боевой медитации, — отказав тебе в помощи?

— Леград, ты половину того, что я говорю, пропускаешь мимо ушей. Никто не хочет ссориться с тобой. Обижать талантливого идущего, который через пару лет будет готов к переезду во Второй?

— Твоих бывших командиров это не остановило.

От этих слов Тортуса внезапно перекосило, ответил он, да и то, сквозь стиснутые зубы, не сразу:

— Не повезло попасть в жернова разногласий Совета. Ориколу пришлось ещё хуже.

— Разве он не крал тот цветок, что выжег ему средоточие?

— Леград... — Тортус вскинул руки, выдохнул: — Он учился в Академии, а затем служил в отделении полей и лесов. Был тем, кто проверял доставленные товары с ферм, ватаг и деревень. Ты думаешь, не знал, что можно утаить, а что нет? Мог спутать редкое растение с его обычной формой?

Я с сомнением уточнил:

— Не мог?

— Не мог, — с нажимом произнёс Тортус. — Там тёмная история, после которой и Кадор, и Элиас, что покровительствовал всем нулёвкам, потеряли свои позиции, а Элиаса так и вовсе потом задвинули на границу.

Попытался уложить в голове новые знания, которые слишком сильно меняли моё мнение об Ориколе и его жизни. Слишком много похожего стало у него со мной. Это... Заставляло по-другому взглянуть на самого деревенского учителя и его жизнь, его отчаянье в Пустошах.

А Тортус, видя, что я молчу, снова принялся уговаривать:

— С тобой, тем более из знающих твою тайну, никто не будет ссориться...

Вот здесь я невольно поинтересовался:

— Это ты, Лиора, те, кто всё вот это, — обвёл рукой дорогу, бревно и костёр, — организовал. Равой и Хранитель?

— Верно. Так что поверь — твоя семья в любом случае в безопасности. Если ты сейчас уйдёшь, то я всего лишь крикну в спину где они будут жить. И на этом мы разойдёмся. Но...

— Но?

— Я ведь тот самый Проверяющий, который видел твою месть в деревне, тот самый Воин, что заступил тебе дорогу в Гряде и ушёл из неё свободным. Ты крепко помнишь обиду, а ещё крепче добро.

Тортус замолчал. Остался лишь треск костра и стрёкот насекомых. Я сдался и кивнул:

— Ты прав. Рассказывай ваш план.

Если есть шанс вернуть добро Кадору и Старейшине, то я это сделаю.

Тортус, бывший попечитель Ордена, а теперь заговорщик против него, улыбнулся:

— Отлично, — махнул рукой. — А чтобы окончательно доказать, что все мои слова правда, у меня есть для тебя подарок.

В моей сфере боевой медитации возник провал, заставивший вздрогнуть. В двадцати шагах позади словно из пустоты появилась Лиора, небрежно сжимавшая в руке вычурный меч. Лишь потому, что ожидал увидеть именно её, сумел её узнать. Сменив зимнюю одежду и броню на вышитое платье, она разительно изменилась: туго затянутая талия, распущенные волосы, красивая заколка. Но взгляд притягивала не она.