Исключительно моя

— Вот и скажи, когда будешь уезжать, что не сможешь в этот раз за него договориться, спроси — решит он сам свои проблемы? Если нет, пусть сам к Вадику обращается.

— А если не решит?

— Тань… — улыбаюсь я.

— Ну да, Шмелева не захочет терять спонсора.

В кухне появляется Вадим.

— Таня, мы поедем, спасибо за ужин, — он отдает ей ключи от машины Матвея. — Будет требовать, скажешь, я забрал.

— Хорошо. Спасибо, что приехали. Рада была с тобой, Яна, познакомиться.

— Взаимно.

Мы прощаемся с остальными, и выходим из довольно удушливой атмосферы этого праздника.

В салоне машины расслабляюсь, включаю подогрев сидения, и откидываюсь в кресле. После сегодняшнего еще больше понимаю Титова. Я в двадцать была сама себе хозяйка, и вполне справлялась. А ему двадцать один на носу. Если бы мне такую маму и такого дядю, уж не знаю, как бы себя вела, может, еще хуже, чем Матвей.

Мы едем каждый в своих раздумьях. В свете фар, красиво и легко, падает лапатый снег, мгновенно исчезая на асфальте под колесами машин. И только по обочинам и на крышах зданий уже появился приличный слой белой массы.

— Помоги ему, — вырывается у меня в тишине.

Никольский не спрашивает о ком я, и так понимает.

— Я только этим и занимаюсь с тех пор, как привез их к себе.

— Вы не верите в него, Вадик. Он это видит, зачем ему стараться что-либо изменить?

— А ты, я смотрю, веришь свято… Я устал верить. Я верю в поступки, а пока вижу только понты. Вечно жалел его, ни отца, ни матери толком с детства у пацана. А, видимо, не нужно было слабину давать.

— Он просто хочет чего-то добиться сам, принимать собственные решения, не вызывать жалость, не зависеть хотя бы в чем-то от близких. Его поведение — такая форма протеста, ты же сам это понимаешь. Ну, что он такого делает, чего ты не делал в его возрасте? Не пил? Не гулял по ночам? Не водил девчонок?

— Я в восемнадцать поступил на заочное и устроился на работу, на стройку, чтобы Таню вытащить из детского дома. И все, что ты перечислила, тоже было. Но при этом, я учился и брал ответственность за свои поступки. А он водку хочет пить наравне со всеми, а сессию за него должен решать я, круглой суммой на расчетный счет колледжа. Ежегодный меценат, бл*дь.

Его правая рука лежит на рычаге коробки передач, накрываю ее своей.

— Ты во многом прав, но дай ему шанс. Вот, начиная с этой сессии и дай. Пусть сам и решает свои зачеты и экзамены. Прогулял, теперь пусть ходит и договаривается с преподавателями, приносит работы, платит. Как решит, так и будет. Твоя задача дать ему понять, что ты готов его отпустить из-под контроля. Ну, хочет он в Москву, пусть едет. У тебя же там есть филиал, дай ему работу, пусть курирует.

— Яна, ты соображаешь, о чем говоришь? Там строятся серьезные объекты, одна ошибка может очень дорого мне стоить. Еще там за ним разгребать?

— А если он нигде так и не устроится в жизни? Ты что, бросишь его? Все равно, ведь, будешь разгребать. Так, может, лучше дать ему возможность, пусть и с ошибками, но научиться строить свою жизнь самому, чем навечно повесить себе на шею?

Он долго молчит, обдумывает. Я даже начинаю нервничать. Никогда не давала ему советов, а тем более, относительно семьи. А потом вынимает свою руку и кладет поверх моей.

— Я подумаю…

Глава 24

Яна

— Привет, — Вика встречает меня на коридоре, — Шмелева просила тебя зайти.

— Привет. Сейчас зайду.

— Кофе потом выпьем?

— Да, давай. Встречаемся в буфете.

Поднимаюсь в кабинет директрисы. Стучу.

— Войдите, — слышу из-за двери.

— Здравствуйте, Наталья Леонидовна. Вызывали?

— Проходите, Яна Эдуардовна. У меня к вам есть предложение.

— Слушаю.

— В Москве планируется ежегодный форум по гостиничному бизнесу. Проходить будет на следующей неделе, загородом, два дня. Жить участники будут там же, в отеле четыре звезды. Проживание, питание — все включено. Мне тут приглашение прислали на учебное заведение. Там моя знакомая заведует, хотелось бы, чтобы от колледжа поехали вы. Получите новые знания, передадите студентам, познакомитесь с интересными людьми в этой сфере. Престижное мероприятие, Яна Эдуардовна, не отказывайтесь.

Предложение, конечно, стоящее. Понятно, что мне поступило, как прогиб перед Никольским, потому что у нас есть еще преподаватели по туризму, проработавшие гораздо дольше моего. Но отказаться было бы, конечно, верхом неблагодарности.

— Я только за, но у меня зачеты на следующей неделе.

— Перенесем часть на эту. Успеете подготовится?

— Да, конечно.

Спускаюсь в буфет, там уже ждет Вика. Беру кофе с сэндвичем и присоединяюсь к ней.

— Меня на форум отправляют, в Москву.

— Ух ты! Здорово. Одну тебя?

— Да, видать Шмелевой деньги нужны перед праздниками, — улыбаюсь я.

— Классно быть любовницей Никольского.

— Вик, ну ты хоть не доставай.

— Да я без подтекста, Ян. Даже завидую тебе белой завистью. Вон в шубе какой рассекаешь, мой Виталик неплохо зарабатывает, но даже рукав от такой не может себе позволить.

— Не в этом счастье.

— Ага. То-то я смотрю, ты такая несчастная стала в соболях, — смеется она.

— Да ну тебя! Ты думаешь с Никольским легко?

— Думаю, нет. Но оно того стоит.