Искра

По гостиной королевских покоев, выворачивая мраморную плитку, пошла ударная волна. Картины и мебель смело, стекла вылетели, с оглушительным грохотом обрушилась люстра. Лорд Берли устоял, но полностью раскрывшегося перед Королевой Дадли швырнуло о стену. Граф Лестер застонал и сполз на пол, оставляя на камнях широкую темно-бордовую полосу.

«Жаль, выживет» — активируя голема, успел подумать Александр, прежде чем оглох и ослеп.

13

От горького миндального вкуса мутило. Горло царапало, глотать не получалось, малейшее движение взрывало болью виски — отравился. Но дом не обрушился, в дверь не ломились ни Свора, ни пожарный расчет, рядом вздрагивал голем, а в голове стояла блаженная тишина. Умолкли спорящие голоса, исчезли шумы и шорохи сознаний, стихли бессвязные крики, позволяя впервые за много недель услышать себя.

…шелест листьев в дубовой кроне.

…свист ветра в вересковых холмах.

…треск огня сквозь вой бури.

…лязг секиры о меч.

…рокот грозы, готовой пролиться крупными частыми каплями, женский смех — «Что же мне делать с тобой, прекрасная дева? Съесть?» — и перезвон золотых амулетов. Связка персидских трофеев вращалась, то поднимаясь вверх, то спускаясь, будто на упругой нити, щекотала веки яркими бликами — Алекс мог бы лежать вечно, растворяясь в неторопливых мыслях, тепле и мелодичном звоне, сливающемся со смехом.

Потом он вспомнил затравленный взгляд Этансель, и эйфория исчезла.

Маг беззвучно чертыхнулся, морщась, встал. По темени снова застучала канонада мигрени. Александр растер виски, несколько раз глубоко вдохнул и загорелся, выжигая боль, цианиды и глухоту. Зрение вернулось со слухом, но…

— Твою ж мать.

Мир стал серым, превратившись в Уайтчепел. Серые стены, серый паркет, серая мебель. Серые листы разбросанных бумаг на столе, серое предрассветное небо, черные шторы, которые полчаса назад были винными.

— Просто отлично, — пробормотал маг, глядя на серые кусты и газоны внизу.

Только цветовой слепоты ему не хватало.

Сбой при перебросе каналов восприятия? Ошибка активации голема? Или откат после слияния с даром Королевы? — В любом случае, придется терпеть: сначала необходимо разгрести последствия позавчерашнего дня и закрыть дело Потрошителя — до конца отведенного срока осталась неделя.

…и Искра, — снова всплыло в памяти покрытое синяками лицо. Старое воспоминание, чужое, больше знание, чем образ, но его хватило, чтобы по венам потекло желание убивать. А еще — открыть портал в Дрэгон Хиллс. Немедленно.

Александр дернул щекой и потушил готовый к наполнению контур. Переходить в Уэльс нужно было ночью из Кейптауна, а не сейчас, когда его след сможет взять любой щенок Своры.

…он навестит ее, — повернулся к голему маг. — Как только закончит дела в столице.

Глиняная кукла вдруг выгнулась и забилась, разевая дыру безгубого рта, а по затылку Александра скользнул холодок — Ее Величество решила посмотреть, что снится опальному Гончему. Алекс усмехнулся и взболтал грязь Уайтчепела, добавил голодных грифов из башни молчания, щедро полил кошмар алкогольным дурманом и от души макнул в него леди Элизабет. Королева выругалась и исчезла.

Идея сделать из голема громоотвод родилась благодаря Шелл Уилбер. Его считают алкоголиком? — прекрасно. Имитировать тихий запой гораздо быстрее и проще, чем вкладывать в глину мыслительные алгоритмы. Теперь при попытке заглянуть в его голову без прямого контакта Королева будет вязнуть в цикличных обрывках воспоминаний, винных парах и эмоциональном болоте Ист-Энда, а он, наконец-то, сможет перенастроить щиты, перестав контролировать каждую мысль и чувство.

Жаль, что с энергетической оболочкой подобного не повторить.

Голем дернулся в последний раз и застыл, на его короткой толстой шее медленно угасла метка Гончего. Золото для ее активации Александр соскреб с собственного горла.

…Уилбер, в отличие от него, синтезировал. Золото, глаза, ресницы, волосы, ногти — все, что не создать из глины, Шон вырастил в своей лаборатории, похожей на Кунсткамеру, — и недурно бы повеселился при виде грубой подделки под живое существо, убираемое Александром в несгораемый шкаф.

Просить Шона доработать голема не хотелось — даже не столько из-за Шелл, сколько из-за его трехмесячного молчания и плохо скрытой нервозности. У Уилбера появились тайны, но какие, еще предстояло прояснить.

Как и всплывшую информацию о значительном усилении ментального дара. Алекс понимал, что вырос, но настолько, чтоб обеспокоить Королеву? Напугать ее?