Искра

— Хочешь свободы? Свободен! От титула, наследства и содержания! …А когда поскребешься в двери, я подумаю, впускать ли королевскую шавку!

Мечущиеся мысли отца жалили, как пчелиный рой: «С-сопляк… Еще можно отыграть… Близость к Королеве — это неплохо… Будет знать ее планы… Ударит в нужный момент, резерв пережжет метку».

— Не дождешься!

— Посмотрим, что ты скажешь через месяц.

Через день Александр заложил перстни деда, чтобы купить одежду, оружие и снять квартиру на Риджент-стрит. Шок от захлопнувшейся за спиной двери, от мерзнущих на мокрой мостовой босых ног — рубашка, ботинки и штаны до колен сгорели во время прорыва, от осознания, что карманных денег не хватит даже на чашку чая в «Рулз» [Rules, лонд. ресторан], — шок от скандала быстро сменился расчетливой злостью.

Он не бездарный милашка-Валентин, готовый вывернуться наизнанку ради признания герцогом Райдером. Черта с два он позволит собой помыкать: «Посмотрим, что ты скажешь через месяц».

— Посмотрим, что ты скажешь через год, — дернул щекой Александр, подписывая свой первый королевский контракт. Герцогству нужен наследник.

Год спустя маркизом Райдером стал кузен — безвольный, ведомый и очень удобный слизняк. Звонкая оплеуха, которую, ухмыляясь за веерами, наблюдал весь Ландон.

— Он? Серьезно? Ты заменил меня… вот этим? — кивнул маг на раскрасневшегося от поздравлений и мямлящего ответную речь Валентина. Кузен заикался, потел, неловко вертел бокал с шампанским, и вино плескалось, грозя пролиться на брюки.

— В отличие от тебя, он мне предан.

— Он позорит наш род, — поморщился Алекс, глядя, как Валентин промокает лоб несвежим платком.

— Ты позоришь наш род! — вскипел Роберт Райдер, схватив сына за лацкан пиджака. От герцога ощутимо пахло бурбоном. — Я надеялся на тебя, я…

— Я не воюю с женщинами, я не хочу лезть в политику, мне не нужна власть, — отчеканил Александр. — Я сам — власть! Как ты этого не понимаешь, отец?!

Год службы и активной магии сделали из мальчишки молодого мужчину. Александр раздался в плечах, его лицо посуровело, а взгляд стал тяжелым. Радужка отливала рубиново-алым.

Роберт Райдер сделал шаг назад первым.

— Будь ты проклят…

— О, родительское проклятие? — хмыкнул Александр, отпив вина. Маг следил за кузеном, и его рот кривился в презрительной усмешке. — Вэл настолько нелеп, что из него даже конюха не выйдет. Надеешься на одаренного внука?

Герцог промолчал, и Алекс понял, что попал в цель.

— Тетушка Джиневра наверняка устроит фейерверк. А знаешь, что? — широко улыбнулся маг. — Черта с два я отдам этому слюнтяю свой титул.

— Ты его не получишь!

— Гончим положена…

— …награда за службу, Александр. — Шлейф Королевы тихо шуршал по оледенелой каменной крошке подъездной дороги, тонкая мраморная ладонь лежала на его локте. — В самом конце, перед исчезновением метки. Деньги, земли, артефакты. Титулы, — искоса взглянула Она снизу вверх.

Низкое свинцовое небо дышало зимой, но Королева не замечала холода. Ни шляпки, ни перчаток, ни муфты — только белая парча платья, длинный плащ, отороченный соболем, и кончики шелковых туфель из-под юбок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ В воздухе плясали редкие снежинки.

— Служи мне как следует, Гончий, и я позабочусь о твоем будущем. Любое недоразумение можно исправить.

— Только через мой труп! — рявкнул герцог, громко опустив бокал на низкий стол. Хрусталь жалобно зазвенел и разбился.

Голоса в гостиной Савиль-Клаб стихли, головы повернулись к отцу и сыну.

— Как скажешь, папа. — Александр допил вино и откланялся: — Доброй ночи, господа. Мои поздравления, Вэл. Не привязывайся к моему герцогству слишком крепко.

Холодная война между ним и отцом перешла в противостояние Гончего и… смутьяном герцога Райдера Александр старался не называть, в зародыше душа и предупреждая попытки Его Светлости пошатнуть трон и очернить Королеву. А Роберт Райдер словно сорвался с цепи, принимая самоубийственные попытки одну за другой: бойкот автономии и одновременно спонсируемые бунты в Ирландии, подпольные типографии с призывами анархистов, разжигание недовольства фабричных рабочих и обещания профсоюзам чуть ли ни неба в алмазах, если.

— Он пытается заставить тебя сделать выбор, — пожимала плечами Риан. — Ты действительно можешь пережечь метку Королевы?

— Могу.