Искра Божья, или Как воспитать гения

Тем утром я позволила Дженни остаться, но, когда моя помощница в дневное время укладывала спать малышей, я попросила Дженни прийти ко мне в гостиную. Ее мама очень резко отозвалась о способностях девочки пересказывать истории, но я не винила ее. Просто то утро оказалось для них не очень удачным. Тем не менее у этого ребенка было очень богатое воображение, и, как только она станет доверять мне и не будет прятать свое дарование, проблемы с рассеянным вниманием и соблюдением распорядка дня исчезнут сами собой.

Я показала Дженни прекрасно иллюстрированную старую детскую книгу, которую купила за гроши на дворовой распродаже. В лесу, в котором сквозь густые ветви едва пробивалось солнце, очень красивая женщина с длинными развевающимися волосами держала на руках ребенка. Они оба прятались в корнях огромного, покрытого мхом дерева. Иллюстрация была очень хорошей, но, что особенно важно, она требовала объяснения. Кто была эта загадочная женщина, что она с ребенком делала в этом дремучем волшебном месте?

Когда я показала Дженни эту картинку, она даже изменилась в лице, инстинктивно потянулась и хотела дотронуться до нее. Я вручила ей книгу и закрыла глаза.

— Дженни, я думаю, тебе будет интересно рассказать мне о том, что случилось с этой женщиной, — сказала я.

Мы немного посидели молча, а затем Дженни начала рассказ. Я чувствовала, что она пристально изучает выражение моего лица, пытаясь определить, встану ли я и уйду, или буду ее прерывать. Но я только немного улыбалась, не открывая глаз, и тогда Дженни продолжила рассказ, не упуская ни малейшей подробности. Ее больше не заботило, о чем я думаю.

История, которую поведала мне Дженни, была полна волшебниками и монстрами, страшными приключениями и ужасными несчастьями. Там были коварные злодеи, недопонимание с кошмарными последствиями и злые повороты судьбы, ну и конечно верная любовь. В течение всего десяти минут Дженни придумала мир такой изысканно фантастический и одновременно убедительный, что, когда я снова открыла глаза и поняла, что все еще нахожусь в нашей гостиной, где работал телевизор с выключенным звуком, а на буфете стояла тарелка Майкла с холодным тостом, я просто не могла этому поверить.

Я записала рассказ Дженни на телефон и вечером напечатала его на компьютере.

Прежде чем нажать на клавишу «Печать», я сходила в кладовую, где мы хранили все для занятий творчеством, и отыскала там несколько листков роскошной плотной высокосортной бумаги кремового цвета, которую приберегала для особых случаев. На обложке я каллиграфическим почерком написала имя Дженни, пробила скоросшивателем три дырки с одной стороны листа и переплела «книгу» золотой сатиновой ленточкой, которая осталась у нас после Рождества. На следующий день, когда Дженни вошла, я сказала:

— Хочу поблагодарить тебя за твой вчерашний рассказ. Я никак не могла выбросить его из головы и решила сделать вот такую книгу.

У меня больше никогда не было проблем с Дженни, теперь она всегда вовремя надевала башмаки. В течение всего лета я каждый день приносила Дженни новую картинку, которую мне удавалось найти, — лист, вырванный из журнала, случайно сделанную фотографию, иллюстрацию из книги — все, что могло вызвать у нее интерес, а она рассказывала мне историю. Талант девочки расцветал, и, когда ее мама поняла, что нужно воспринимать способность Дженни как данный Богом дар, а вовсе не недостаток, дома прекратились поведенческие проблемы. Все, что понадобилось, — лишь незначительное поощрение и умение увидеть и признать этот ценный дар таким, какой он есть.

Я понимала, что родители чувствовали то действенное влияние, которое оказывает мой непритязательный детский центр на развитие способностей их детей, какое огромное имеет значение в жизни впоследствии, и это приводило меня в восторг. В течение многих лет я искренне верила, что любой ребенок может превзойти все ожидания, если найти способ разбудить его скрытые возможности. Любая история, будь то Лорен, Эллиотт, Дженни или Клер, убеждала меня в том, что этот подход может иметь такой же эффект и в случае с детьми, требующими особого подхода, как и с обычными детьми, с которыми я работала в течение многих лет. Именно эти яркие примеры я вспоминала, когда собралась помогать проблемным детям поступить в обычный детский сад.

Каждый ребенок, на которого уже навесили ярлык «пропащий» и махнули на него рукой, имел определенные занятия (часто их было совсем немного), которые увлекали его. Мне просто нужно было подобрать правильный подход, чтобы развить эту страсть. Именно этим я и стала заниматься в детском центре. Такой подход помог мне найти название для благотворительного центра. Я хотела найти внутри каждого ребенка тот небольшой лучик света («Литтл лайт») и заставить его ярко сиять.

Очень часто, когда родители привозили детей в «Литтл лайт», первое, о чем они сообщали мне, были их особые пристрастия.

— Мой Билли знает среднее число «законных» пробежек каждого питчера в высшей лиге.

Или:

— Надеюсь, вы не будете против, если Вайолет не станет снимать крылья, она так любит бабочек!