Искра и Тьма (СИ)

Искра надела восточный халат и вышла в коридор. Там властвовала непроглядная тьма. Но княжна не хотела зажигать свечу, чтобы не привлекать внимания. Идя на цыпочках, по стенке, неприятно холодной и влажной, девушка добралась до зала. Там также оказалось темно и, к счастью, пусто — привратница отсутствовала, скорей всего, где-нибудь спала.

Постепенно глаза привыкли к темноте, но это мало ободрило Искру — она поняла, что не знает, в каком из трех оставшихся коридоров находятся покои Мечеслава. Девушка смутно помнила, что в ту роковую ночь, когда погиб ребенок Анеи, князь пришел откуда-то справа. Искра посмотрела туда — в той стороне зияли чернотой два коридора.

Искра зашла в один из них и остановилась. Тут царил промозглый холод, здесь точно никто не живет. Она вошла в другой, и… сердце ее бешено заколотилось.

Мечеслав был где-то рядом. Не чуя под собой ног, она шла, обхватив плечи руками, и все сильней и сильней волновалась, должно быть, точно так же, как и он, когда признавался ей в любви. Она боялась, и сама себе казалась сошедшей с ума.

Дверь его была чуть-чуть приоткрыта, и через щель пробивался свет. Искра остановилась, ее знобило, но не от холода. Она сделала еще шаг, но потом развернулась и тихонько побежала назад.

«Нет!» — упрямо подумала она, остановившись. Назад пути нет. Она сделает это.

Дверь медленно открылась. Мечеслав, сидевший в отремонтированном кресле, при параде — в подлатнике, сапогах, — с книгой на коленях, вскочил.

Книга, зашелестев страницами, упала.

На пороге, прислонившись к косяку, стояла робко улыбавшаяся Искра.

23. Слепым глазом…

В конце концов, это должно было когда-нибудь случиться — и случилось. Братья прибыли. Наверно, все княжество вышло поглядеть на это великолепное и устрашающее зрелище. Старики вспоминали, как когда-то, лет уж тридцать назад, присно памятный князь-батюшка Блажен отправлялся на запад во главе примерно такого же сверкающего войска. Отправлялся в свой последний поход. Глупый Эйк! И что ему дала та победа? Ничего, лишь чашу с цикутой! Вот так владыки Треары отблагодарили своего последнего героя — отравили его и присягнули на верность пяти королямi, которые превратили еще совсем недавно могущественнейшую империю в посмешище.

Дубичские братья с торжествующим видом ехали вдоль убогих улочек черного Воиграда, и огромная толпа бедняков кланялась им в ноги. Казалось, что весь город — это сплошная нищета. Нависшее над устьем, словно напоровшееся на гниющую в воде флотилию солнце мешало встречающим получше рассмотреть гостей.

— Почему они падают ниц перед ними? — спросил Мечеслав, восседая на коне. С ним были Авксент, Горыня, Искра и Олег — все тоже на конях. Позади, полукругом, выстроились бояре. Искра подумала, что они куклы, вытащенные из пыльного чулана.

Прошло чуть больше недели после помолвки царя с венежанской княжной. Мечеслав был пылко влюблен, чего о себе она сказать не могла. Искра так и не определилась, что чувствует к человеку, сжимавшему сейчас ее ладонь, — любовь? Вряд ли. Надежду уйти от одиночества? Она ощущала себя в роли воиградской княгини неуютно. Все время преследовала мысль, что она обманула… только кого? Андрею было все равно. В последнее время он все чаще запирался в библиотеке. К тому же девушка досадовала. После помолвки она разругалась с Горыней. Он был пьян и, не стесняясь в выражениях, осудил их внезапный союз. Искра была так зла, что готова была расцарапать брату лицо. Мечеславу с трудом удалось их утихомирить.

И все же Искра понимала, как тяжело Горыне. Он отчаянно хотел домой. Но пуститься в путь через проклятый лес никто бы не решился.

— Так что? Что ты думаешь?

— Ты у меня спрашиваешь? — очнувшись от мыслей, спросила Искра.

— Если ты знаешь ответ, то скажи, — сказал князь и повернулся к советнику. — Вообще-то я хотел узнать твое мнение, Авксент.

— Ваше величество, — пропыхтел тот, держась за поводья так, будто они могли уберечь его от падения с коня. — Простите, ваше величество, но… простой народ не думает, не размышляет о насущных проблемах так, как мы. Народ покоряется зрелищу.

— То есть, — чуть нахмурившись, проговорил Мечеслав, — ты хочешь сказать, что мои подданные готовы признать царем любого, сверкающего златом и серебром?

— Ну… простите, ваше величество. Наш народ так обнищал, что… и о Дубиче идет такая слава — мол, они богаты и что Военег… он так грозен…

— Успокойся, я понял.

Последние дни стали самыми напряженными во взаимоотношениях Мечеслава со старшим сыном. Андрей все чаще пропадал в библиотеке с Доброгостом, а когда показывался на людях, упрекал отца во всем — и особенно в решении пригласить на свадьбу братьев. «Ничего хорошего из этой затеи не выйдет, — говорил он в крайнем раздражении. — Не знаю, каковы планы у Военега, но Борис точно предложит тебе присягнуть ему. Нет, я неправильно выразился. Он потребует твое княжество себе».