Искра (СИ)

Но мгновенный захват столицы мисиранцам все-таки не удался — их соседи были весьма воинственным народом. Впрочем, на такой подарок судьбы Эрлесса и командиры Анэраса не рассчитывали, слишком хорошо зная возможности Хилдона. Весь план атаки был рассчитан на внезапность и возникший хаос. И хотя очаги сопротивления вспыхивали то тут то там, затрудняя продвижения вражеской пехоты, они были слишком хаотичными, не имея центрального руководства. Эрлессе, что устроила весь этот ужас, было нужно одно — продержаться до прибытия основной армии Мисирана во главе с Анэрасом II. И потому графиня с приданными ей Призраками искусно сеяла панику, поддерживая в Меайре напряжение и полностью изолируя королевский дворец, в котором находился ребенок Искры.

Сам же Анэрас в это время стремительно вторгся в западные пределы Хилдона. И, связав длительными боями пограничные части хилдонцев, через владения открывшего свои границы и присоединившегося к нему Ваоттиро каскадными порталами поспешил к Меайре, торопясь оказаться в столице, пока его не перехватил Эдмир.

…Жители полузахваченной Меайры сражались отчаянно. Но их сопротивление с самого начала было обречено на провал. Мисиранцы УЖЕ были в черте города, прорвав магические укрепления стен. И общая битва, не успев начаться, распалась на множество единичных схваток, где каждый бился сам за себя. В результате часть города оказалась захваченной. И прибывший в Меайру Анэрас сделал своей ставкой Старый замок на окраине столицы. В королевском же дворце стремительно нарастала паника — защищавшие его гвардейцы и маги растерялись. Верховный маг все еще был без сознания. Послать весть Эдмиру оказалось невозможно — мисиранцы в первую очередь магически блокировали дворец. Младший король похищен. Старший невесть где. Правда, новорожденный принц спасен и в относительной безопасности… Но одна тетка короля убита, другая тяжело ранена. И во главе сопротивления встала принцесса Исса, сумевшая с помощью ветеранов гвардии организовать отпор нападавшим…

«…Эд…мир…»

Голос… такой призрачный, родной, любимый…

Рывком пробудившись, Эдмир сел в кресле. Оказывается, он успел задремать, разбирая трофейные бумаги. Даже до постели не добрался.

Голос Рэниари о чем-то невнятно просил, куда-то звал…

Куда-то на юг. Направление ощущалось очень хорошо, словно стрелка компаса.

Его мужу было плохо… больно… грустно и страшно…

Не выдержав, король вызвал дежурного мага и приказал связаться с дворцом в Меайре. К его удивлению ничего не получилось. Лишь под утро усилиями практически всех магов армии связь установили. И первое, что король увидел в магическом зеркале — было резко постаревшее лицо совершенно седого Итарона. Верховный маг смотрел на племянника глубоко запавшими глазами, скорбно поджав губы. Кожа лица, прежде гладкая и чистая, сейчас пошла неопрятными пергаментными складками в каких-то пигментных пятнах.

— Что у вас еще произошло?! — Не выдержав, сорвался на крик Эдмир. Не дай-то Боги что-то с ребенком. Да, он не любил сына, только терпел, не в силах простить обстоятельств его рождения. Но если со щенком что-то случится, Рэни никогда ему не простит!

— На нас напали… — незнакомо прохрипел лорд Ламител. — Пытались убить и меня, но не преуспели… только силы лишили.

Астральная проекция событий, сброшенная им, заставила Эдмира посереть от бешенства. Вот значит как?! Анэрас заплатит за свое коварство — ведь только-только подписали мирные договора!

— Я немедленно возвращаюсь! — Категорично заявил Эдмир, повелительно кивая прибежавшим Лорану с Айрэ. — Я…

— НЕТ… — голос старого мага напоминал воронье карканье, а вид был — краше на костер кладут! Но властности не убавилось.

— Эдмир, нет! — Закашлявшись, Итарон вытер ладонью струйку крови на подбородке. — Я разобрался, куда могли деть твоего мужа… Это Фейринель…

— Юг… — невольно пробормотал король. — Эккуар!

Итарон угрюмо кивнул.

— Судя по всему, именно он перехватил добычу у мисиранца.

— Я слышал голос Рэни… — заворожено протянул Эдмир, вспоминая свой сон. — Что же делать?!

Все молчали.

— Я возвращаюсь в столицу, — тяжело обронил Эдмир после мучительной паузы. — Там люди, которых я поклялся защищать.

— А Рэни?.. — тихо спросил Айрэ, кутаясь в плащ поверх ночной рубахи. Эд вскинул на кузена совершенно больные глаза.

— Я король!.. — выдохнул он с дикой тоской. — Что значит счастье одного по сравнению с горем тысяч?! Я спасу мужа после того, как разорву очко Анэрасу. Мразь! Он посмел ударить в спину, хотя сам просил о мире!