Искра (СИ)

— Ты опять не спишь? — Ласково шепнул Эккуар, нежно обнимая драгоценного пленника. И больше всего боясь, что его глаза откроются… пустые… далекие… Но Рэни лишь с коротким вздохом прижался к нему, крепко обнимая и скользя губами по шее князя… что-то ласково забормотал. И Фейринель в который раз беззвучно проклял себя — одурманенный зельем, юноша стал невероятно страстным и покорным. Теперь он уже сам подставлялся, даже напрашивался на ласки. Но князь слишком хорошо знал, что пленник видит вместо него иного человека. Фейринель крал нежность у того, кто в эти мгновения был рядом с Искрой в том, ином, иллюзорном мире!

Вот и сейчас, тихо смеясь и целуясь, Рэниари с нежной властностью толкнул князя на спину, лаская губами и языком пах мужчины. И Эккуар едва не задохнулся — начиная эту авантюру, он был уверен, что сможет противостоять магии Искры. Увы! Он сходил с ума от близости с Рэниари, желая его все больше и больше! И (самое главное!) сходил с ума от ревности… от понимания, что будь юноша при памяти, и он бы с брезгливой ненавистью отшатнулся от чужака, обманом забравшегося в его постель.

Но здесь и сейчас Эккуар не мог оторваться от того, что ему столь щедро предлагали…

Словно против воли руки князя медленно поднялись и сжали голову Рэниари, погружая пальцы в шелковистые волосы, направляя и контролируя. Ах! Никто и никогда не дарил владыке Фейринеля подобного блаженства! Ни один любовник не мог вызвать в его теле и сотой доли того наслаждения, что захлестывало мужчину здесь и сейчас!

Он улетал!.. парил в небесах и когда его ласкали… и когда ласкал он сам, погружаясь в горячее, жаждущее его тело… пил золотой мед чужой страсти…

Эккуар сходил с ума, видя с какой готовностью опоенный Рэниари отдается ему. Сила текла широкой рекой, пропитывая каждую частичку его существа. Но единственным отрицательным моментом было имя того, о ком Рэни мечтал.

Искра звал во сне супруга.

Ему он отдавался всем существом, всей душой. Для него он истекал любовными соками, для него гнулся дугой и принимал чужака до самого основания. И сколько раз Фейринель взапой пил дыхание юноши, так страстно сплетался с его языком в бешеном танце страсти… столько же раз он сгорал потом в костре дикой ревности к тому, у кого сам же и украл это сокровище…

Вымотанный ласками и долгой близостью Эккуар, с трудом переводя сбитое дыхание, вытянувшись, лежал на постели, прижимая к себе столь же расслабленную Искру. Узкая ладошка Рэниари лениво скользила по груди мужчины, то и дело теребя все еще чувствительные соски.

Фейринелю было тепло и лениво. Голова юноши покоилась на его плече, вызывая привычное томление своей невеликой тяжестью. Тело приятно холодил быстро остывающий любовный пот, а в чреслах привычно копился томительный жар, обещая скорое продолжение. И только какие-то странные… покашливающие звуки заставили князя пошевелиться и нехотя приподнять голову.

Рэни все так же нежно улыбался в пустоту, прижимаясь к своему тюремщику.

А по его подбородку обильно текла темная при свете лун кровь…

Как и что было дальше, Фейринель помнил плохо.

Какой-то вихрь, калейдоскоп событий/действий!

Но следующее, что Эккуар осознал — это комната Эзд Ралода, и он сам с закутанным в одеяло Рэниари на руках.

— Я предупреждал вас, господин, — тихо и невыразительно говорил маг, не отрывая взгляда от пола. — Вы и сами читали дневники последней императрицы и ее насильника мужа… Искры быстро сгорают, когда начинают применять отрезающее их от действительности зелье…

— П-плевать!.. — Губы плохо слушались Фейринеля. Он сидел, удерживая в трясущихся руках все такого же отрешенного Рэни. Слабого, бледного и безучастного. Слава богам, хотя бы кровь удалось остановить.

Князь знал все, что говорил ему маг. И даже больше. И заранее, начиная эту авантюру, был готов потерять ценного пленника… но лишь до того момента, пока не испробовал тела и силы юноши.

После он был ими отравлен. И одна лишь мысль, что Искра вскоре угаснет, вызывала у Эккуара дикий ужас. Мальчик стал для него наркотиком, перебороть который было невозможно.

— Делай, что хочешь, но только спаси его! — Выдохнул Фейринель, зарываясь лицом в короткие, пышные волосы Рэни.

— Тогда вам придется отказаться от одурманивающего зелья, — нехотя произнес Сарол: ему не нравилась вся ситуация в целом, но другого выхода не было. — И продолжать брать его силой, ломая сопротивление. Только так будет хоть какой-то шанс, что лорд Рэниари проживет чуть дольше.

— Хорошо, — согласился Эккуар после долгого молчания. — Пробуди его. Я постараюсь не брать его силой.

— Не получится, — тут же отозвался Эзд Ралод. — Он слишком сильный, чтобы смириться.

Фейринель поморщился, заглядывая в безмятежное лицо спящего пленника.

— И все же я попытаюсь…

А Рэниари был счастлив.

Здесь и сейчас он не помнил своего прошлого, а жил одним настоящим.

Странный мир… яркий, ласковый и такой праздничный!

Сны, следующие друг за дружкой прихотливой цепочкой… карусель из лиц-масок, звуков и вкусов. Это было… так радостно! Так незабываемо! И так хорошо…