Искра (СИ)

Он больше себя не узнавал. Душу и сердце словно выморозили. Но зато боль исчезла, остался только ее фантом. Отец прав — ничего не поправимого не произошло. Просто Рэни встретил неподходящего для него человека, которого и возвел на пьедестал, приписав то, чем тот никогда не обладал. А значит, надо жить дальше и учиться гордо держать голову, ни от кого не пряча глаз. Ему нечего стыдиться. Пусть стыдно станет тому, кто играет чувствами других…

— Рэни, ты встал? — Постучался в дверь отец.

— Да, входи, — отозвался юноша.

Скрипнув несмазанными петлями, в комнатку шагнул Гвиур со свертком из плотной ткани в руках и на миг застыл, глядя широко распахнутыми глазами на сына, с недоумением обернувшегося к нему. Но затем граф тихонько фыркнул и, недоверчиво покрутив головой, прошел к столу, выкладывая на него свой сверток.

— Хотел тебе на день рождения подарить, — пояснил он, разворачивая ткань, — но решил, что раз беру тебя на охоту, то и подарок будет к месту.

И Рэниари охнул от невольного восхищения.

На столе лежал маленький стальной арбалет, богато украшенный золотой гравировкой по хищным дугам. Выточенное из куска полупрозрачной кости нарвала ложе отличалось крепостью и необычайной легкостью. Как раз по руке недавнего мальчишки!

— Папа… — только и смог вымолвить Рэниари, беря в руки подарок. Восторг обладания столь великолепным оружием вымел из головы все мысли, кроме одной — немедленно опробовать в деле это чудо.

— Опробуешь, опробуешь! — Звонко рассмеялся отец. — Давай, завтракай, и поехали! Стакан парного молока и кусок еще горячей лепешки уже ждут внизу. Негоже перед охотой плотно набивать желудок.

…Оседланный и отдохнувший за ночь Ветерок встретил хозяина подле приземистой конюшни. Великолепного гнедого держал под уздцы вчерашний парень, племянник хозяина, кажется… а рядом фыркал вороной отца. На этот раз конюх упорно смотрел в землю, но Рэниари ловил на себе его жадный взгляд украдкой. Ладно, не хамит, и то лепешка. За погляд денег не берут…

— Хей, малыш! — Раздался над головой зычный голос Аррида Голубой жемчужины — могучего, кряжистого морской охотника, черноволосого и смуглого до черноты. Одного из тех, кто был преданным другом лорда Цитадели, и кто, вопреки обычаю, обучал будущего младшего супруга держать в руках оружие. И арбалет в том числе.

— А столица то пошла тебе на пользу, — Рэниари с трудом подавил в себе позыв опустить голову и спрятаться куда подальше. Но сумел себя пересилить и встретить дружелюбные усмешки охотников несколько напряженной улыбкой. — Похорошел то как! Аж светишься!

— Скажешь тоже, Арр! — Уже более раскованно фыркнул юноша. — Каким был, таким и остался.

— Да не скажи, — проворчал морской охотник, с нарочитым кряхтением взбираясь в седло своего коня. — Парни, глядите, чтобы у нас не украли это сокровище!

Отряд встретил данное предупреждение веселым улюлюканием и предложениями, кто и что сделает с похитителями. А Рэниари почувствовал, как слегка приразжались когти снедающей его тоски: среди этих кряжистых и несколько грубоватых людей он был дома, там, где всегда мог рассчитывать на помощь и поддержку.

— Кончай горла драть! — Во весь голос рявкнул вышедший на крыльцо граф, закидывая за спину короткий охотничий плащ. — Выдвигаемся! Рэни, от меня ни на шаг.

Счастливый ожиданием охоты, на которую его впервые взяли, юноша, не переча отцу, пристроил Ветерка сбоку от отцовского жеребца. И отряд со свистом и грохотом выметнулся за ворота харчевни, помчавшись прямиком в сторону Гиблых холмов.

…Остановились они только у кромки многовекового леса. Дальше лежала обширная холмистая равнина, где никто не селился, несмотря даже на близость к столице. А все оттого, что здешние холмы были пронизаны многочисленными кавернами, расщелинами и подземными ходами, создавшие настоящий лабиринт, в котором любили обитать серебристые виверны. Твари донельзя умные и злопамятные.

Тонкая, но очень прочная кожа виверн изумительного серебристого окраса высоко ценилась людьми во все времена. И на виверн охотились всегда и везде, тем более, что эти полуящерицы-полузвери были людоедами. Война на выживание между ними и людьми велась с переменным успехом, но сколько бы их не истребляли, виверн не становилось меньше. Спуститься же под землю, где находились кладки, не рисковал никто. Даже маги оказались бессильны против этой напасти. В иные годы твари, бывшие чуть крупнее волка, сбивались в огромные стаи, вырезая подчистую целые деревни, а охотников превращая в добычу. Опасная зверюга. Очень опасная. Но Рэниари, замерший в седле подле отца, не испытывал страха. Только восторг и ожидание схватки. Азарт горел в его крови, пузырился по венам. А предвкушение неведомого заставляло сердце колотиться все быстрее. И забывались все невзгоды, отступали, делались мелкими обиды и предательства. Все меркло перед началом безумной гонки не на жизнь, а на смерть.

— Пора… — прошептал напряженный граф и отпустил повод. Умный конь двинулся вперед осторожно — гнать вслепую по каменистой равнине стал бы только сумасшедший, хотя уже вполне развиднелось.