Искренне Ваш, Картер

Когда я проснулся этим утром, у меня было такое чувство, что я буду жалеть об этом прощании до конца моих дней. Но я не пытался его прогнать. Не пытался спрашивать себя или гадать, откуда вдруг взялось это незнакомое ощущение. Я просто плыл по течению.

Я рано встал, оделся и поехал в аэропорт, чтобы встретиться там с Аризоной, игнорируя это нежелательное чувство.

– Ты уверен, что не можешь лететь с ней? – мама Ари стояла рядом со мной в терминале. – Просто чтобы убедиться, что она нормально добралась?

– Мама… – вмешалась Ари, – люди постоянно летают. Я уверена, что со мной все будет в порядке.

Я не говорил об этом Ари, но ее мама звонила мне каждый день всю эту неделю, прося о каких-то мелочах, чтобы ей легче было справиться с навязчивыми идеями. Я распечатал информацию о типе лайнера, на котором предстояло лететь Аризоне, и последнем известном крушении подобного самолета. Мне даже удалось выяснить, кто будет старшим пилотом, и я рассказал ей, что у него отличный послужной список и он ни разу не побывал ни в одной аварии.

– Мне нужно, чтобы вы вместе сфотографировались… – решила миссис Тернер. – Я хочу запомнить этот момент.

Я подошел к Ари и обнял ее за плечи. Мы оба улыбались, глядя прямо на ее маму, пока та нажимала на кнопку. Но ничего не произошло.

– Ах ты! – она хлопнула себя ладонью по лбу. – Я забыла купить новые батарейки для этой штуки. Я сейчас вернусь. Не двигайтесь. – Она направилась в магазин подарков.

Ари посмотрела на меня и вздохнула.

– Могу я тебя спросить кое о чем?

– О чем угодно.

– Как ты думаешь, я делаю правильный выбор? – ее голос дрогнул. – Это правильный выбор?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… Три недели назад я собиралась в кулинарную школу в Кливленд. Я бы осталась в Штатах и могла бы прилетать домой раз в месяц… Или даже чаще. Но две недели назад все изменилось, и я просто… Теперь я не знаю. Как ты думаешь, обучение в школе за границей – это для меня наилучший вариант?

– Это же вторая в мире кулинарная школа, верно?

Она кивнула.

– Тогда тебе не нужно, чтобы я подтвердил, что это правильный выбор…

– Я просто думала… – ее голос прервался. – Не важно… Как только я проснулась, у меня в груди появилось такое ощущение, будто она вот-вот взорвется от тревоги… Я все еще жду от тебя, чтобы ты писал мне по электронной почте при каждой возможности, чтобы мне не пришлось оплачивать международные разговоры. И ты должен писать мне одно письмо в месяц.

– По электронной почте?

– Нет, настоящее письмо, как в старые времена.

– Пройдет неделя, а то и две, пока оно до тебя дойдет.

– Мне все равно. Я хочу получить письмо. Думаю, мне и без того покажется странным не говорить с тобой.

– Сомневаюсь. Я вовсе не замечу твоего отсутствия.

Ари шлепнула меня по плечу.

– Ты будешь скучать по мне больше, чем я по тебе.

– Хочешь пари?

– На двадцать долларов.

– Это я столько стою?

– Это ты столько получишь. – Ари рассмеялась и придвинулась ближе ко мне.

Я запустил пальцы ей в волосы, ощутив внезапное желание поцеловать ее в губы, прижать ее к себе и целовать на глазах у всех так, чтобы она запомнила этот поцелуй.

«Пошли все к чертям…» Я прижался губами к ее губам, лаская каждый их дюйм языком, не позволяя ей отстраниться, когда она сделала вид, что ей этого хочется. Я куснул ее нижнюю губу и улыбнулся, когда она пробормотала что-то у моих губ. Когда я почувствовал, что ей необходимо вдохнуть, я, наконец, оторвался от нее.

Ари в шоке смотрела на меня, ее щеки залил румянец одновременно от возбуждения и от гнева.

– Добавь это к списку дерьма, которого никогда не было между нами… – произнес я чуть слышно, ласково поглаживая ее спину. – Кстати, ты поступаешь правильно, исполняя свои мечты… Ты это знаешь, и тебе следовало бы…

– Я люблю тебя, – прервала меня Ари. – Я влюблена в тебя, и я хочу, чтобы ты знал об этом… Думаю, я любила тебя почти всю мою жизнь, и… Хотя я сегодня улетаю, мне нужно знать, чувствуешь… чувствуешь ли ты то же самое.

Я молчал.

Ее последние фразы прокручивались в моей голове по кругу: я люблю тебя, я влюблена в тебя, чувствуешь ли ты то же самое…

Я понимал, что мне следовало бы сказать, что сделало бы ее перелет легче, но я должен был сказать то, что будет лучше. Что будет правильно.

– Ари… – начал я, глядя ей в глаза.

– Да?

– Мне жаль… – я увидел, как ее глаза наполняются слезами. – Пожалуйста, не принимай это близко к сердцу, но… Я люблю тебя, я очень тебя люблю, но…

– Но? – ее лицо погрустнело. – Но что?

– Но не так… Ты мой лучший друг, и я знаю, что у нас был секс, но… Мы только друзья.

Вытерев пролившуюся слезинку, Ари выдавила из себя улыбку и кивнула, отступая назад.

– Правильно… Только друзья.

Я снова притянул ее к себе.

– Ты правильно делаешь, что летишь за границу. Ты всех там порвешь.

– Спасибо… – Ари обняла меня, и мы стояли в неловком объятии, пока медленно не оторвались друг от друга.

– Я что-то пропустила? – к нам вернулась миссис Тернер. Она переводила взгляд с меня на дочь и обратно. – Почему у тебя такое красное лицо, Ари?

– Понятия не имею. – Она отвернулась от меня.